Наказанная Грузия

(««См.Начало)
О перипетиях борьбы за каспийскую нефть мы расскажем в последующих публикациях, пока же напомним, что на сегодняшний день существует несколько вариантов прокладки экспортного нефтепровода. Один предусматривает транспортировку нефтепродуктов на Запад через Иран и Турцию, другой через территорию Грузии на Батуми или Поти, третий и четвертый маршруты идут через Россию. При этом США были всегда категорически против прохождения нефтепровода по иранской территории и склонялись именно в пользу грузинского варианта (сулившего Грузии большие прибыли за транзит).

Итак, интересы Шеварднадзе и американских деловых кругов совпали. Шеварднадзе вернулся на родину, и партия началась. Новый грузинский лидер повел себя очень решительно, стараясь максимально использовать свой огромный международный вес и дипломатический опыт. Он играл одну из первых скрипок в созданной по его же инициативе Организации черноморских государств, выступил с идеей общекавказского дома. Шеварднадзе пытался создать вокруг Грузии баланс интересов, ведя себя до такой степени независимо и уверенно, словно он все еще

оставался министром иностранных дел одной из мировых держав.

«Я сэкономил Западу триллионы долларов на холодной войне», — частенько говаривал он в ту пору в неофициальных беседах, справедливо надеясь, что Западу пришло самое время его за это отблагодарить. И действительно, западные банки начали вести переговоры об открытии в Грузии своих представительств. Последовала волна международных признаний Грузинской Республики. Вот только Москва, с которой Шеварднадзе держался подчеркнуто холодно, не то что не хотела его режим признавать, но даже ввела против Грузии экономические санкции (предлогом для этого стала ситуация в Южной Осетии), и тогда Шеварднадзе сделал ход, которого от него в тот момент мало кто ожидал, — начал широкомасштабное наступление на Цхинвал. Это сдетонировало захватами воинских складов и резким обострением обстановки в Северной Осетии, то есть уже непосредственно на территории России, которая была вынуждена перебросить на Северный Кавказ дополнительные воинские контингенты. Тем самым Шеварднадзе недвусмысленно дал понять России, что не только она ему, но и он ей в состоянии доставить массу хлопот. (Кстати: разгоревшийся через несколько месяцев осетино-ингушский конфликт в какой-то степени можно отнести к последствиям этого маневра Шеварднадзе. Ведь именно югоосетинские беженцы, осевшие в большом количестве в селах Пригородного района, и пришедшие к ним на помощь югоосетинские боевики сыграли ключевую роль в изгнании ингушей.)

В результате по Дагомысским соглашениям Россия была вынуждена признать Грузию и ее территориальную целостность, заявить об отмене экономических санкций и начать совместные с грузинской стороной операции по поддержанию мира в Цхинвальском регионе.

Примерно в эту же пору в Азербайджане только что пришедшее к власти правительство Эльчибея стало склоняться к «грузинскому варианту» прокладки нефтепровода. Казалось, фортуна окончательно повернулась лицом к грузинскому лидеру...

Но в тот самый день, когда Эдуард Шеварднадзе подписывал Дагомысские соглашения, ему был нанесен ответный удар такой силы, который поверг Шеварднадзе, а с ним и всю Грузию в глубокий нокаут. В Тбилиси звиадисты захватили и какое-то время удерживали телецентр, а в Сухуми абхазская гвардия штурмовала здание МВД автономной республики, и министр внутренних дел, грузин по национальности, Ломинадзе был изгнан со своей должности. Так синхронными действиями звиадистов и абхазцев для Шеварднадзе, едва добившегося дипломатической победы на юге, начали готовить новую большую ловушку на западе республики.

Люди Ардзинбы и люди Гамсахурдиа заводили «белую лису» в Абхазию, как в загон. Абхазцы аннулировали Конституцию своей республики, сделав тем самым недвусмысленный шаг к отделению от Грузии. А гамсахурдийцы пристрастились к захвату в заложники высокопоставленных представителей нового режима (вице-премьера Александра Кавсадзе, министра внутренних дел Романа Гвенцадзе и других), взяв за правило содержать их на территории Абхазии. И те и другие грабили железнодорожные составы, следующие в Грузию и Армению, словом, только тем и занимались, что дразнили и провоцировали Эдуарда Амвросиевича. Однако одной только наглости для того, чтобы поймать на крючок Шеварднадзе, было еще недостаточно.

Грузинский лидер не мог не понимать, что затяжная война в Абхазии сулит ему массу неприятностей (включая свертывание «грузинского варианта» прокладки экспортного нефтепровода для каспийской нефти), как и то, что такая война возможна лишь в случае, если на стороне Ардзинбы выступит Москва.

В конце концов, если Шеварднадзе незадолго до ввода войск в Абхазию интересовался возможной реакцией на это Джохара Дудаева и, кстати, получил от последнего гарантию невмешательства (как утверждает бывший министр иностранных дел Чечни Шамиль Бено), то провести предварительные консультации с российским руководством, казалось бы, сам Бог велел. (Продолжение »»)