Пока попытки аннексии грузинских территорий не прекратятся, Тбилиси не пойдет на какой-либо диалог или компромисс с Сухуми

Агентство «ИнтерпрессНьюс» беседует о развивающихся вокруг Абхазии событиях, о вводе Россией в Абхазию без согласия Тбилиси сначала миротворческих сил, затем десантников, а недавно железнодорожных войск, о перспективе активного включения в разрешение абхазского конфликта Евросоюза и ожиданиях от встречи Медведева и Саакашвили с политологом Зурабом Абашидзе.

- Батоно Зураб, одной из актуальных тем остается встреча Саакашвили и Медведева. Парижский визит премьер-министра Путина и интервью газете «Монд» прояснили, что внешнюю и внутренюю политику России ведет все тот же Владимир Путин. По вашему мнению, чего мы можем ожидать от встречи президентов?

- В этом интервью Путин говорит, что президент России – президент, а премьер-министр – премьер-министр. Конституция страны не изменилась, у каждого из них свои компетенция и полномочия. Как сложится сотрудничество между ними, покажет будущее. Не надо делать скоропалительных выводов. В России новый президент и установление с ним добрых личных отношений имеет большое значение.
Что касается встречи Саакашвили и Медведева, насколько мне известно, это не запланированная встреча, так что президенты не смогут детально обсудить на ней фундаментальные, долгосрочные вопросы, но это первая встреча и постольку очень важная.
Разумеется, они коснутся острых вопросов. Хочется думать, что появится позитив. Я смотрю на встречу Медведева и Саакашвили с осторожным оптимизмом. Однако на данном этапе никаких изменений в позициях России по отношению к Грузии и абхазскому вопросу не вижу.

- То есть, мы не должны ждать результатов по таким важнейшим вопросам, как ввод в Абхазию без согласования с Тбилиси миротворческих сил, потом десантников и железнодорожных подразделений, или отмена известного распоряжения Путина от 16 апреля?

- Мы не должны создавать себе больших иллюзий по поводу этой встречи. На первой встрече кардинально ничего не изменится, но я человек и по-человечески ощущаю, что будут сделаны какие-то позитивные шаги, я надеюсь на это.

- В интервью французской газете Путин одобрил предложения президента Саакашвили в отношении Абхазии, однако тут же добавил, что на эти предложения необходимо согласие другой стороны. Что может означать подобное отношение Путина к предложениям, сделанным грузинской стороной Сухуми?

- Это значит, что Россия формально признает территориальную целостность Грузии. Эта позиция не изменилась, и я уверен, не изменится в ближайшей перспективе. Мы видим, что происходит де-факто, но юридически это так. Отвергать то, что грузинская сторона предложила Абхазии, с правовой точки зрения невозможно. Мы предлагаем Абхазии по европейским параметрам высшую степень автономии. Эти предложения были настолько логичны, что премьер-министр Путин был вынужден признать их правомочность. Это сам по себе позитивный сигнал.

- Евросоюз активно включился в разрешение абхазского конфликта. На прошлой неделе делегация Евросоюза побывала в Абхазии. В конце недели в Сухуми прибудет Хавьер Солана. Насколько вероятно включение Евросоюза полноценным участником в разрешение абхазского конфликта? Если Россия допустит это, чего мы можем ожидать?

- Евросоюз уже включился, об этом свидетельствует запланированный визит Хавьера Соланы. Делегация послов Евросоюза уже побывала в Абхазии. Насколько мне известно, они готовят предложения по урегулированию абхазского конфликта.
Что принесет активизация Евросоюза, и какую конкретную материализацию получит ее поддержка, сказать трудно, но факт, что Евросоюз стал активным.

- Эксперты Евросоюза высказывают опасение в связи с тем, что Евросоюз может в некоторой степени заменить Россию в грузино-абхазском конфликте. Насколько возможно подобное?

- Это прогнозы, прогнозы могут быть разными. По моему мнению, исключить Россию из этого процесса и игнорировать невозможно и нереально, и это было бы неправильно. На данном этапе речь идет о диверсификации миротворческого процесса.
Надо выяснить, есть ли сегодня у Евросоюза ресурсы для этого. Только желания недостаточно, должны быть ресурсы. Евросоюз участвует в различных миротворческих операциях и у него большие проблемы с ресурсами, но в случае достижения политической договоренности с Россией можно подыскать какую-нибудь формулу изменения формата миротворческой операции.

- Российские эксперты делают прогнозы о серьезных уступках Сухуми со стороны Тбилиси в случае полноценного включения Евросоюза в абхазский конфликт.О какиех уступках может идти речь?

- У абхазов есть сомнения по поводу Кодори. Они требуют вывести из ущелья грузинские подразделения, и подписание соглашения о невозобновлении военных действий входит в их интересы.
Грузинская сторона ставит вопрос так – пусть сначала Россия отменит решения, принятые Путиным, которые подразумевают нарушение территориальной целостности Грузии, а потом поговорим обо всем остальном. Это принципиальное соображение. По той причине, что налицо явная попытка аннексии, возможности начала диалога с абхазской стороной пока не вижу. Пока попытки аннексии грузинских территорий не прекратятся, Тбилиси не пойдет на какой-либо диалог или компромисс с Сухуми.

- Что может означать непримиримость отличающегося умеренностью председателя правительства Абхазии Александра Анкваба в интервью газете «Шпигель»? Он заявил, что с учетом существования иных реалий, предложения Саакашвили для Сухуми неприемлемы», «учитывая безопасность Абхазии, беженцы не смогут вернуться никуда кроме Гальского района», «Сколько бы не старался Запад, мы не будем жить в единой Грузии» и еще один пассаж – «будущее Абхазии будет зависеть от нас и от Европы».

- Сейчас сложная обстановка. Ситуация в какой-то мере зашла в тупик. Абхазы занимают неприступную позицию. Известный указ Путина об углублении отношений России с Абхазией и Южной Осетией еще больше усложнил обстановку и обусловил категоричный тон абхазской стороны. Выйти из этой ситуации очень трудно, мы всячески должны попытаться. Достичь прогресса в мирном процессе и вывести абхазский вопрос из тупика возможно резкой и сильной поддержкой Запада и восстановлением диалога как с Россией, так с Сухуми.