Российско-грузинский конфликт: международное право и Realpolitik

Международное право

К сожалению, на фоне большого количества эмоциональных и недостаточно достоверных заявлений обеих сторон о сути и ходе конфликта, понятия из арсенала Realpolitik в обеих редакциях практически затмили сущность происходящего с точки зрения международного права.

Обе стороны, а также нейтральные комментаторы неоднократно требовали отрешиться в оценке от «узких интересов» и обратиться к «юридической составляющей» проблемы. Здесь возникает важная аполитическая константа. Прежде всего следует различать право, регулирующее начало вооруженного конфликта (Jus ad bellum) и собственно МГП, вступающее в силу с момента возникновения вооруженного конфликта (Jus in bello). Грубо обобщая, право Jus ad bellum связано с такими понятиями, как «агрессия», «оккупация», «право применения силы» и пр., т.е. оно является аналитической базой причин и мотивов, побуждающих стороны вступить в вооруженный конфликт. В случае начала вооруженного конфликта вступает в силу право Jus in bello, в котором политические, оценочные или «моральные» критерии оценки уступают место критериям «техническим», гуманитарным, при использовании которых оценивается лишь физический и психологический ущерб всем жертвам конфликта, вне зависимости от их принадлежности к «виновной» или «жертвенной» стороне.

Естественно, что в общественном сознании и часто в практике военных действий эти две сферы смешиваются, что ведет к серьезным нарушениям международного права. Тем не менее, в случае с Realpolitik иного и не может быть, и поэтому нам приходится учитывать это в настоящем обзоре, особенно в свете ситуации, обострившейся после одностороннего признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии. Так, очень часто сторона, считающая себя объектом нарушения правил ведения военных действий (например, взятие заложников, использование непропорциональной силы, преднамеренный обман, неизбирательное использование военной силы и пр.) считает себя морально свободной от соблюдения соответствующих обязательств при принятии ответных мер. Тем не менее, нарушение стороной А принципов Международного Гуманитарного Права (МГП) никак не освобождает сторону Б от их соблюдения – именно этот принцип так осложняет «войну против террора», где одна сторона открыто отказывается от соблюдения каких бы то ни было норм военных действий, а другая вне зависимости от обстоятельств считается обязанной их безукоснительно соблюдать.

Давайте рассмотрим, каким образом эти принципы прилагаются к российско-грузинскому конфликту августа 2008.

Статус спорных территорий

Теоретически, образований под названием «Аджария», «Южная Осетия» и «Абхазия», не существует, по крайней мере, в виде субъектов международного права. Тем не менее, в течение многих лет они, находясь в составе Грузии, фактически управлялись ставленниками России, представлявшими в том числе и комбинацию нескольких достаточно лояльных к России этнических групп. Несмотря на то, что ни одно государство, включая Российскую Федерацию, не признавало существование этих государств на заявленных ими территориях в течение более десяти лет, Россия, которая долго довольствовалась фактическим контролем над этими «государствами», пошла на беспрецедентный, но глупый шаг одностороннего признания их независимости.

Что же означает этот шаг? На протяжении многих лет, прошедших с момента распада СССР, территориальная целостность Грузии, как и большинства других стран СНГ, (за исключением Карабаха), никем не подвергалась сомнению, несмотря на откровенно дестабилизирующую роль России в регионе, которая оказалась вовлеченной в целый ряд конфликтов. И все же одностороннее признание Абхазии и Южной Осетии означает, что, не смотря на то, что с точки зрения международного права, все конфликты между властями Грузии и администрациями этих территорий, до сих пор носят характер немеждународного конфликта, (в случае применения оружия становящегося немеждународным военным конфликтом), Россия сознательно пошла сначала на эскалацию конфликта, потом на агрессию, а затем на открытое нарушение Принципов ООН и ОБСЕ.

С грузинской (а также с сугубо юридической) точки зрения, «правительства» Кокойты и Багапша являются виновными в свержении законной власти и в антигосударственной деятельности. Напомним, что аналогичные преступления инкриминировались Россией самопровозглашенной Чеченской Республике Ичкерия.

Однако, наличие прочно удерживаемой территории с четко выраженной командной структурой, а также ношение вооруженными формированиями Южной Осетии и Абхазии военной формы фактически приравнивает участников этих формирований к комбатантам, т.е.лицам, имеющим право применять оружие в рамках МГП. Признание или непризнание в данном случае играют второстепенную роль.

Напомним, что гражданским лицам не разрешается применение оружия без достаточных на то оснований, а убийство военнослужащего противника является уголовным преступлением. При этом гражданское население пользуется рядом привилегий, которых лишены комбатанты, (т. е. военнослужащие и приравненные к ним лица), самой важной из которых является запрет на убийство гражданских лиц. С другой стороны, комбатанты имеют легитимное право убивать солдат противника, если они остаются при этом в рамках МГП. При этом, в отличие от гражданских лиц, военнослужащие могут быть взяты в плен, и статус военнопленных дает им определенные гарантии.

Таким образом, хотя самопровозглашенные республики, несмотря на заявления российского президента, не имеют статуса субъектов международного права, в ходе вооруженного конфликта к их регулярным формированиям применяются принципы международного вооруженного конфликта, а не только уголовного права. Лишь международное признание превращает самопровозглашенные образования в субъектов международного права.

Эскалация конфликта

Российская пропаганда сваливает всю ответственность за начало вооруженного конфликта в Южной Осетии на режим Саакашвили, который начал военную операцию в районе Цхинвали утром 8 августа. Согласно грузинским данным, широкомасштабные обстрелы грузинской территории велись со стороны Южной Осетии в течение нескольких дней до этого. Достоверность и российских и грузинских данных можно подвергать сомнению, но ясно, что немеждународный вооруженный конфликт в районе границы Южной Осетии имел место задолго до событий 8 августа. С обеих сторон имелись жертвы среди гражданского населения.

Без внешней поддержки и попустительства эскалация конфликта вряд ли была возможна. Тем не менее, если США, Израиль, Украина и другие государства оказывают законную поддержку суверенному государству Грузия (в том числе и поставками вооружения), то Россия, конечно же, не имеет никаких юридических прав поддерживать свои марионеточные режимы на отторгнутых территориях. И это даже не смотря на одобрение со стороны таких уважаемых членов международного сообщества, как Куба и Венесуэла, которые, кстати, отнюдь не поспешили с признанием Абхазии и Южной Осетии в качестве независимых государств. К сожалению, столкновение этих двух линий международной поддержки, противоречащее здравому смыслу, непосредственно вытекает из преступного попустительства российской политике со стороны международного сообщества.

Обстрел и захват Цхинвали

Основным пунктом «информационной войны» со стороны России является обвинение грузинских вооруженных сил в «агрессии» и «геноциде» против Южной Осетии, выразившихся прежде всего, в неизбирательном обстреле жилых кварталов Цхинвали из артиллерийских орудий и систем залпового огня. Это, безусловно, является нарушением положений МГП о защите гражданских лиц и их имущества, однако не имеет отношения к определению агрессии и геноцида.

Последующий, и весьма скорый захват грузинской армией Цхинвали ставит под серьезное сомнение российские данные о «полностью разрушенном городе» и о 2000 погибших. Напомним, что даже переживший две длительные войны и многочисленные обстрелы город Грозный никогда не был и не считался «полностью разрушенным».

Сообщения о «полном освобождении» Цхинвали российскими войсками поступали несколько раз на протяжении нескольких суток на фоне роста потерь среди гражданского населения, техники и живой силы с обеих сторон. Совершенно очевидно, что на протяжении этого времени по городу наносились артиллерийские и авиационные удары как минимум с обеих сторон и жертвы среди гражданского населения лежат на совести как грузинских, так и российских вооруженных сил.

Агрессия

На протяжении первых дней конфликта российская пресса и официальные лица упорно называли его «грузино-осетинской войной» и «грузинской агрессией против Южной Осетии», пытаясь создать впечатление, будто действия грузинской стороны являются направленными против другого субъекта международного права и подпадают под определение агрессии.

Как бы ни оценивать действия грузинской армии в отношении гражданского населения, в них нет состава агрессии. Ни один грузинский военнослужащий не пересек границу суверенного государства, и ни один грузинский самолет не обстреливал территорию Армении, Турции или России даже после того, как бомбардировке подвергся Тбилиси и другие города Грузии.

Полномасштабная агрессия началась с ввода частей российской 58й армии на территорию Грузии (Южной Осетии) через Рокский тоннель. Тем самым Россия грубо нарушила Статью 2 (абзац 4) Устава ООН, запрещающего нарушение территориальной целостности суверенных государств. Первоначально российская сторона пыталась представить эти действия как укрепление своего миротворческого контингента, а заместитель Генштаба России говорил о «миротворческом батальоне и ПРИДАННЫХ ему частях 58й армии».

Естественно, последующие действия российских частей никак не вписывались в мандат миротворческих сил, поэтому эту риторику пришлось отбросить. Российская армия начала неприкрытые действия против грузинских вооруженных сил на территории Грузии конфликтном регионе Южной Осетии и тем самым превратила немеждународный вооруженный конфликт в полноценный международный вооруженный конфликт, или войну между Грузией и Россией. Этим были грубо нарушены международные обязательства России, в частности, Ст 3 2го Доп. Протокола к Женевским конвенциям 1977.

Агрессия усугубилась, когда российские штурмовики и бомбардировщики стали наносить удары по грузинской территории вне зоны конфликта, по военным и гражданским объектам в Тбилиси, Поти, Гори, Карели, Сенаки и других городах. Возникли жертвы среди мирного населения. Все эти бомбовые и ракетные удары также явились серьезными нарушениями международного права хотя бы потому что не вызывались военной необходимостью.

Попытки России представить свои действия в качестве миротворческих стали еще более сомнительными после того, как российские войска были введены в другую часть грузинской территории, в Абхазию, находившуюся вне зоны вооруженного конфликта, а российский ВМФ начал блокаду грузинского побережья и потопил грузинский катер ( а впоследствии и другие корабли и суда).

Последним шагом, лишившим Россию каких-либо прав говорить о своей миротворческой миссии, было вторжение российских вооруженных сил на территорию собственно Грузии: временный захват Поти, Сенаки и других населенных пунктов, захват и разграбление Гори, а также захват абхазскими формированиями при поддержке российских войск Кодорского ущелья, контролировавшегося грузинской стороной.

Боевые действия

Вооруженный конфликт между Россией и Грузией проходил в условиях подавляющего численного и материального превосходства вооруженных сил России и завершился выдавливанием грузинских частей с территории Южной Осетии, а затем временной оккупацией части грузинской территории с последующим отводом российских войск на территорию Южной Осетии.

Конфликт характеризовался высокой интенсивностью и значительными потерями личного состава и материальной части. С обеих сторон было убито и ранено несколько сот военнослужащих, уничтожено несколько десятков танков, сбито около десяти самолетов, в том числе стратегический бомбардировщик российских ВВС. Для сравнения – потери личного состава российской армии в Южной Осетии составили только по официальным данным, 75 человек убитыми за 5 дней конфликта (фактически – 3), т.е. 15 человек в день, тогда как уровень потерь вооруженных сил коалиции во всем Ираке не превышают 1,5 человека в день.

Российская армия, не одерживавшая крупной и убедительной победы со времени разгрома Квантунской армии в 1945, поспешила объявить операцию в Южной Осетии своей победой. Увы, эта оперативная победа привела к стратегической слабости, если не к поражению (об этом – ниже). Вооруженные силы противника не были окончательно разгромлены, ненавистный режим Саакашвили не рухнул, а российской армии приходится, как обычно, отводить свои части с занятых территорий. Цель войны – «лучший мир, чем довоенный» - достигнута не была.

«Информационная война» и политические последствия

Одна из причин общепризнанного теперь поражения России в «информационной войне» заключается в безграмотности ее политиков и стратегов. Российские чины различных уровней допустили несколько вопиющих ошибок. Рассмотрим некоторые из них.

1. Первое время конфликт характеризовался в России исключительно как «грузино-осетинский», даже когда он перерос в стадию войны между Россией и Грузией. Затем внезапно в России стали, по словам одного из аналитиков, «необдуманно цеплять Запад» и обвинять США, Украину, Израиль и Восточную Европу в «поддержке грузинской агрессии». (См. Сергей Маркедонов, http://lenta.ru/conf/osetia/) Эта ошибка привела лишь к росту международной изоляции России, и дальнейшему росту недоверия к ее руководству.
2. Изначально для оправдания своих действий Россия пользовалась аргументами, не имеющими признания в международном праве, например, необходимостью защиты своих граждан в качестве повода для агрессии. Этот повод для вооруженного вмешательства еще в 2000 был отвергнут Международной Комиссией, рассматривавшей вопросы о дипломатической защите.
3. Существующие международные договоренности и организации разными лицами объявлялись «утратившими силу» и в силу этого необязательными к исполнению. Обнародованные Медведевым новые принципы российской политики недвусмысленно утверждают право России отстаивать свои интересы в обход принятых принципов международного права. Подобный «прагматизм», естественно, мало совместим с попытками представить Россию в качестве цивилизованного, мудрого и зрелого участника международных отношений и открывает путь к соответствующей реакции.
4. По мнению другого аналитика, «Путин проиграл информационную войну, после того, как произнес слово геноцид». Вообще юридическая безграмотность равно характеризует российское руководство, СМИ и давно оглупленное большинство населения этой страны. Заявления Путина о «геноциде», «преступном режиме Саакашвили», предсказания о том, что самопровозглашенные республики «не будут более частью Грузии», как и откровенно глупые заявления Рогозина о «мгновенном и эффективном ответе» России на развертывание элементов противоракетной обороны в Европе возымели однозначно негативный эффект на международное сообщество. Демарш с признанием Абхазии и Южной Осетии окончательно поставил все на свои места. Теперь всем ясно, что Россия представляет собой сторону, готовую в любой момент попрать любые договоренности во имя своих краткосрочных целей. Уроки газовой войны 2006-2007 подтвердились: России доверять нельзя.
5. Примитивные средства пропаганды. России удалось навязать большинству своих граждан державную точку зрения – в том числе и многим представителям т.н. «интеллигенции», что объясняется, во-первых, всеобъемлющим комплексом неполноценности, требующим самоутверждения, а во-вторых, тотальной люмпенизацией когда-то самого читающего сообщества граждан. Практически все статьи западных таблоидов на данную тему на фоне российских сообщений смотрятся прямо-таки академическими исследованиями. Пример: на сайте lentа.ru мы видим ссылку, которая называется «США признали Грузию агрессором», название которой, конечно же, отпечатывается в сознании пользователя сайта. Увы, в соответствующей статье речь идет о том, что посол (!) США в России признал право России защитить своих «миротворцев», дислоцированных в Грузии. И все! Вся его последующая речь была посвящена тому, что совок, pardon, Россия «зашла слишком далеко»… И так везде. Российские СМИ: очень слабая работа.
6. Отсутствие четкой международной стратегии. Неужели в России не понимают, что все расхождения между Евросоюзом и англосаксами заключаются лишь в степени воздействия на Россию? Понимают, но лгут. Если Кондолиза Райс предлагает «наказать Россию», то континентальные государства считают, что ее следует только вразумить. Провал российской дипломатической стратегии ясно выразился в том, что ее вмешательство в конфликт поддержали только режимы Кубы и Венесуэлы (!). Предложение России о признании Абхазии и Южной Осетии пока не приняла ни одна страна. Примечательно, что большинство «союзников» РФ по анти-американской борьбе, включая ШОС, Иран, Зимбабве и прочие аналогичные государства никакой поддержки ей не оказали. Россия совершенно закономерно оказалась в положении международной изоляции. На этом фоне и смешно, и жалко звучат заявления руководства РФ о бесперспективности сотрудничества с НАТО или членства в ВТО. Окружающий мир, отвергающий российские претензии на подобающее место, вдруг превращается в «зеленый виноград». Этим путем уже шли Албания и Румыния в 70е годы, Туркмения, Северная Корея, Ливия и Зимбабве в последние годы. Отличная компания для РФ.
7. Позиция силы. Одна из самых ключевых ошибок самовосприятия России. Этой стране, недавно обогнавшей по объему (но не по качеству) ВНП Италию, до смерти хочется влезть в старые советские сапоги: «боятся – значит уважают». К сожалению, в совке так и не научились понимать европейцев (не говоря уж об американцах). Последнее время Россию действительно стали бояться, но непонимание западного менталитета приводит россиян к неверному выводу – их страну уважают все меньше, чтобы об этом не твердили российские СМИ.Военный и промышленный потенциал России в настоящее время может устрашить разве что Грузию. Остальному миру Россия напоминает пьяного и неконтролируемого дебошира, угрожающего палкой приличным людям. Пока не придет наряд милиции.
8. Миф о нефтяном кране - инвариант предыдущего. «Мы вам все перекроем!», кричит российский люмпен. Это еще арабские страны пытались проделать в 70х годах, и результат здесь один. Грубо говоря, при всей своей анти-западной риторике Россия живет на западные деньги, которые она получает в том числе и за свои энергоносители. В текущей экономической реальности ни Россия, ни Иран, ни другие сырьевые придатки Запада не могут себе позволить прекратить эти поставки. А любые локальные эксперименты в этой области (как, например, лишение миллионов людей, проживающих в Украине, отопления прошлой зимой), только усугубляют отрицательное отношение к российскому державному хамству.
9. « А вот США в Ираке!» «А Косово!» С юридической точки зрения, референции к аналогиям, усматриваемым в действиях США и Европейского Союза, не имеют смысла. Ошибка в вопросе наличия у Хусейна оружия массового поражения и сомнительная легитимность вторжения в Ирак в качестве ответа на события 11 сентября никак не отражаются на оценке российских действий в Грузии. С другой стороны, ответ на гневный вопрос в духе Realpolitik «А почему им можно, а нам нет?» может звучать и так: потому что им можно, а вот вам – нет. Quod licet Jovi non licet bovi.
10. Саакашвили съел свой галстук. Невротическое поведение грузинского президента стало «гвоздем» всей российской информационной кампании. Увы, это лишь обнажило слабость российской аргументации.

Этот список можно продолжать, но очевидно лишь одно – своими рискованными и плохо продуманными действиями в Грузии и на дипломатическом фронте Россия лишь серьезно ухудшила свою международную репутацию, не получив взамен никакой существенной компенсации. Это называется поражением.

Исторические параллели

Кроме самоочевидных параллелей с Косово (право на отделение и признание международным сообществом) и Чечней (право на сохранение территориальной целостности и пресечение сепаратизма), любопытно рассмотреть и другие, более глобальные аналогии. Наиболее очевидная параллель просматривается с Судетским кризисом 1938. Действия России в Грузии практически полностью аналогичны позиции гитлеровской Германии в Чехословакии. Там тоже возникли сепаратистские устремления судетских немцев, заявлявших (кстати, тоже весьма обоснованно!) об ущемлении их прав чехами. Гитлер, как и Путин-Медведев, вступился за «своих» и также вторгся на территорию суверенного государства. Правда, в отличие от России, действия Германии были санкционированы Мюнхенским соглашением с Великобританией и Францией. Это позволило Гитлеру не только оккупировать Судеты, но и впоследствии фактически их аннексировать (то, к чему недвусмысленно стремится Россия в случае с Южной Осетией). Далее последовал распад Чехословакии с образованием независимой Словакии, ставшей по сути, сателлитом Германии (на эту роль Россия готовит Абхазию), а затем – оккупация Чехии и превращение ее в имперский протекторат Богемии и Моравии. Не эту ли судьбу готовила Россия Грузии, когда ее танки устремились через Сенаки, Гори и Поти по направлению к Тбилиси?

Интересно, хотя мало известно, что действия Германии в Чехословакии спровоцировали широкомасштабные действия Венгрии и Польши по аннексии различных территорий распадающегося государства. Впоследствии Венгрия уже вместе с Германией, Румынией и СССР участвовала в разделе польского «пирога». Не приведет ли вмешательство России в Грузии к эскалации территориальных переделов на Кавказе?

Мюнхен санкционировал германскую агрессию в Чехословакии – и именно этого Запад старается не допустить сейчас по отношению к России. Уступчивость Великобритании и Франции Гитлер расценил как проявление слабости и поощрение к дальнейшим действиям. Он был уверен, что его (также частично обоснованные!) территориальные претензии к Польше встретят на Западе аналогичную реакцию. «Не станут же США и Евросоюз впрягаться в конфликт с Россией за какую-то Грузию» - потирают руки российские горе-политики, радуясь своей безнаказанности. «А не потребовать ли нам у Украины Крым? Не станет же НАТО впрягаться за какую-то Украину?» Так же думал и Гитлер, но к его удивлению, слабая Великобритания, а за ней и Франция за Польшу впряглась.Это, правда, не спасло от разгрома ни Польшу, ни Францию, но Великобритания, создав анти-германскую коалицию, выстояла и в конечном итоге, ценой неимоверных усилий и жертв, победила.

Именно повторения этого сценария не хочет ни Европа, ни Америка. Мюнхен показал, что на страны, подобные Германии и России, мягкая политика «умиротворения» не действует, а наоборот, поощряет их к эскалации агрессии. Что же могут сделать стороны в данной ситуации?

Возможные сценарии

Согласно подписанному перемирию, Грузия должна вывести свои войска из своей конфликтной зоны (Южной Осетии), а Россия – с территории Грузии. Естественно, с точки зрения международного права это предполагает вывод российской армии и с территории Южной Осетии. Этого Россия как раз хочет меньше всего и притворяется, будто не понимает о чем идет речь. Признание Южной Осетии, с точки зрения России, узаконивает размещение на ее территории своих вооруженных сил в ответ на «просьбу братского осетинского народа». С точки зрения международного права – нет.

В прессе появляются противоречивые сообщения о намерениях российского руководства в отношении своих вооруженных сил. Главной «зацепкой» здесь служит мандат на присутствие в Южной Осетии ограниченного контингента российских миротворцев. Россия будет всячески затягивать и осложнять вывод своих войск из Южной Осетии, пользуясь нежеланием Запада нагнетать конфликтную ситуацию в регионе, и надеяться на то, что Мюнхен (международное признание независимости Южной Осетии и Абхазии) все-таки состоится. Правда, своим однозначным шагом Россия практически перечеркнула эти надежды, а главное – поставила себя в безвыходное положение за пределами международного права.

Позиция мирового сообщества и международного права однозначна – во-первых, любые переговоры о будущем статусе самопровозглашенных республик могут иметь место только после полного отвода войск обеих сторон из зоны конфликта и во-вторых, исходной точкой этих переговоров является безусловное признание территориальной целостности Грузии.

Чтобы лишить Россию какого-либо предлога оставить в Южной Осетии свою армию под видом миротворческих сил, некоторые страны, в особенности из Восточной Европы, предлагают лишить Россию мандата на присутствие ее подразделений в составе миротворческих сил и заменить их силами нейтральных стран. Если это решение будет принято, оно будет означать не только полное дипломатическое, но и военное поражение России, чему она, естественно, будет изо всех сил сопротивляться. Признание правительства Кокойты – это первый шаг в этом направлении.

Сторонникам менее жесткой линии по отношению к России очень помогло бы искренне стремление России завершить конфликт на той точке, на которой она его начала: в условиях присутствия своего батальона миротворцев на спорной грузинской территории. Однако, после признания независимости и «невозможности» возвращения Южной Осетии в состав Грузии, возврат к статусу кво стал практически невозможен. Россия перешла в своем неуважении международного права важную черту.

В вопросе об отделении Абхазии и Южной Осетии от Грузии явное нежелание правительств этих республик расставаться с фактически обретенной властью, казалось бы, является аргументом в пользу России. Очередная ошибка российских стратегов заключается в том, что, слишком явно обозначив свои территориальные и политические интересы в этом конфликте, Россия фактически утратила возможность разыгрывать карту защиты «маленьких, но гордых» народов, борющихся за свободу. Марионеточный характер режимов Кокойты и Багапша стал очевиден, как никогда.

Путь к международному признанию этих территорий, однако, не закрыт. Теоретически, после выведения всех войск конфликтующих сторон из зон конфликтов и при замене их на миротворцев из нейтральных государств можно было бы начать вырабатывать легитимный механизм проведения референдума по их независимости. Естественно, ни один референдум, проводимый «правительствами» Багапша и Кокойты, даже при наличии наблюдателей ОБСЕ и ООН, международным сообществом признан не будет.А любая смена власти в непризнанном государстве может быть всегда объявлена нелегитимной…

Одностороннее признание Россией этих двух «государств» ничего не дает ни в смысле юридическом, ни в фактическом – россияне уже давно чувствуют себя хозяевами на этой территории. Политически это лишь подчеркивает и усугубляет изоляцию РФ в мире и ведет к дальнейшей эскалации конфликта, только теперь уже на уровне Россия – мировое сообщество.

Таким образом, чтобы заставить международное сообщество и Грузию признать независимость Южной Осетии и Абхазии, у России нет не рычагов давления, ни сил. Тем не менее, мюнхенский сценарий не исключен, но чтобы договориться, России придется сделать Европе, США и Грузии какое-то очень заманчивое предложение, от которого те не смогут отказаться. Но это уже из области гипотез.

Пока же мы наблюдаем резкую консолидацию международного сообщества в негативном отношении к России. Весь мир, даже еще недавно «симпатизировавшие» России государства, однозначно осуждают признание Абхазии и Южной Осетии. Польша немедленно подписывает соглашение по ПРО – судьба Ту-22 ясно показала всем бывшим советским республикам и участникам покойного Варшавского договора, что иметь хорошую противовоздушную оборону в соседстве с Россией просто жизненно необходимо. Грузия и, возможно, Украина, выходят из СНГ, превращая его в союз России с ее бывшими азиатскими колониями. Сворачивается сотрудничество РФ с НАТО, а соответственно, и с Евросоюзом; членство России в ВТО, куда она так яростно стремилась еще полгода назад, оказывается под вопросом, как и ее участие в саммитах G8. Назрела необходимость окончательно решить проблему базирования Черноморского флота. Всему миру стало очевидно, что если бы не отказ от приема Грузии и Украины в НАТО (по вине Франции и Германии), Россия вряд ли бы отважилась на агрессию – и поэтому расширение блока на Восток вдруг обрело совершенно четкий смысл.

На распутье

В итоге своими половинчатыми действиями Россия загнала себя в двусмысленное положение – попытка выставить Грузию в виде агрессора провалилась, а провести тщательно выверенную с политической, юридической и военной точки зрения операцию по защите своих миротворцев не удалось. Ложь и безграмотность военного и, прежде всего, политического руководства РФ в сочетании с бомбардировками Тбилиси и грабежом в Гори продемонстрировали, что Россия полагает себя вправе не считаться ни с какими международными договорами и намеревается действовать исключительно в своих интересах. После признания сепаратистских республик, которое не поддержало ни одно государство, Россия фактически превратилась в государство-изгой.

С другой стороны, с точки зрения Realpolitik, если бы танки с российским флагом прокатились бы по проспекту Джорджа Буша в Тбилиси, а Саакашвили был задержан и предстал перед судом по обвинению в преднамеренном уничтожении гражданского населения, у России на руках были бы более сильные козыри в диалоге с Западом. Репутации уважаемого члена международного сообщества бы это ей не прибавило, но и не убавило, а вот возможности вести переговоры «с позиции силы» возросли бы.

Понятно, что Грузия с ее недружественным РФ правительством, с точки зрения России, не многим лучше, чем Чечня. Для российского руководства, возможно, было бы замечательно, если бы такого государственного образования вообще не существовало, по крайней мере, в его нынешнем виде. Но действия в этом направлении могут быть чреваты для самой России.

Ведь силы, которые успешно и в короткие сроки, лишили Россию плодов всех ее завоеваний 18, 19 и 20 веков, вполне могут решить, что с точки зрения их интересов Россию предпочтительно видеть в границах 16 века, а то и вовсе в пределах Золотого кольца. Почему бы госпоже Меркель не вспомнить сейчас о том, кому на самом деле должен принадлежать Кёнигсберг и прилегающий к нему регион?

В свое время Саддам Хусейн, располагавший четвертой по численности армией в мире, оснащенной и обученной Советским Союзом, тоже намеревался говорить с Западом с позиций силы и дать ему «мать всех сражений». Конец Саддама и его армии всем известен – остается лишь надеяться, что эти исторические параллели окажутся для российского руководства поучительными и непривлекательными.И что Россия начнет медленно выбираться из компании Кубы, Зимбабве и Северной Кореи, куда завела ее стратегически безграмотная политика.