Леон II и его государство

В основу данной публикации легли материал из соответствующей статьи автора из книги: «Дидни сакмени» («Великие деяния»). Главный редактор Роин Метревели, Тб., 2011, на груз. яз.), а также материал из книги: Зураб Папаскири. Абхазия. История без фальсификации. Издание второе, исправленное и дополненное. Тб., 2010).

В истории Грузии среди вершивших "великие дела" встречаются деятели, сыгравшие решающую роль в формировании грузинской национальной государственности. Особое место в галерее этих великих героев занимает Леон II – основатель нового западно-грузинского государственного образования, именуемого Царством «Абхазов».

Исторические источники дают весьма скудные сведения о Леоне II-ом. Согласно грузинской хроники XI века, известной под названием «Матиане Картлиса» («Летопись Картли»), «эристав абхазский по имени Леон" был племянником (сыном брата) «эристава Леона, которому дана была в наследство Абхазия» и одновременно «сыном дочери хазарского царя». Леон эристави, племянником которого был «сей второй Леон» является зафиксированным в летописи Джуаншера Джуаншериани "эриставом кесаря", который принял у себя гонимых эриставов Картли Мира и Арчила во время похода грозного арабского военачальника Мервана Ибн Мухаммада (Мурвана "глухого") в Грузии (30-е годы VIII века). После анакопийской эпопеи, когда малочисленное войско картлийцев и абхазов одолела арабов, византийская империя признала дом «Хосроидов» главой единого Картли-Эгрисского государства, а сыновей эрисмтавара Стефаноза, Мира и Арчила «венценосными царями» этого государства. Вместе с тем, с санкции византийского императора, «эристав кесаря» Леон признал верховенство «царей» Картли-Эгриси и добровольно включил свою «страну», Абхазию (которая до того считалась: владением «Сабердзнети»-«Греции» – на самом деле Византии, а река Келасури «рубежом между Грецией и Грузией») в общегрузинский политико-государственный мир.

После возвращения "царя" Арчила в Восточную Грузию "эристави" Леон, который путем династического брака стал членом единого Картли-Эгрисского "царского" дома и был объявлен политическим наследником усопшего Мира, еще больше укрепил свои позиции в Западной Грузии и стал её фактическим лидером. К началу 80-х годов VIII века "эристави Абхазии" преобразовался в «мтавари («владетеля») Абхазии", власть которого уже распространялась на всю территорию исторической Лазики (Эгриси). С этого времени "Абхазией" назывался весь Эгриси. Как раз лидер этой новой "Абхазии" Леон II (племянник Леона I) на исходе VIII века (примерно к 797 году), после того, как "силою" хазар «отложился … от греков», прибрал к своим рукам «Абхазию и Эгриси до самого Лихи и нарекся царем абхазов». Так было положено начало т.н. «Абхазскому» царству. Следует особо отметить, что древнегрузинская историческая традиция этот акт однозначно увязывает с определённым династическим кризисом в царском доме Арчила. По словам автора «Матиане Картлиса», принятие Леоном II-м царского титула стало возможным потому, как «мёртв был Иован и состарился Джуаншер. [Вскоре] после этого помер и Джуаншер».

Ввиду того, что Леон II – «эристав Абхазии» назвал себя «царём абхазов» («мепе апхазта»), как внутри Грузии, так и за её пределами это новое государственное образование стали называть страной «царя абхазов», т.е. Царством «Абхазов» или просто «Абхазией». Однако изменение названия страны отнюдь не означало изменение её национально-государственного облика и создание в пределах всей западной Грузии качественно нового, собственно абхазского национального государства, правопреемником которого якобы является нынешняя Абхазия, а не современное грузинское государство в целом.

В связи с этим, не будет лишним вспомнить, что в мировой истории немало примеров, когда название страны не соответствует своему содержанию. Возьмём хотя бы Болгарию. Так, общеизвестно, что название «Болгария» страна получила от основателя государства, булгарского хана Аспаруха, перебравшегося из Волжской Болгарии на Балканы. Однако кто может сказать, что это государство было тюркским, а не славянским (Следует отметить, что этот пример – для показа грузинского национально-государственного облика Царства «Абхазов» IX-Xвв.– часто приводил в своих лекциях и выступлениях сам З. В. Анчабадзе). Или же Киевская Русь. Сейчас уже не вызывает никакого сомнения, что название «Русь» скандинавского происхождения, и оно было дано стране лишь потому, что основатели государства – Рюрик, Олег и т.д. были норманнами (в последнее время точка зрения об исконно славянском происхождении племени Русь, совершенно обоснованно названа «историографическим мифом», который «перестаёт играть роль «исторического факта»).Но даже самый ярый приверженец т.н. „Норманнской теории“ не сможет отрицать, что Киевская Русь с самого начала была именно славянским государством, а не нормано-скандинавским. То же самое можно сказать и об испанском прецеденте. Разве возведение на испанский престол (в 1700г.) внука французского короля Людовика XIV-го, герцога Анжуйского (он же Филипп V) привело к замене испанского государства французским?

То, что этническое происхождение правящей династии не играет решающую роль при определении национально-государственного облика страны, видно и из политической практики самой Грузии. Так известно, что после смерти первого царя Кахети-Эрети Квирикэ III-го на престол вступил (около 1039г.) его племянник Гагик (сын сестры), представитель ташир-дзоракетской армянской династии, но из-за этого Кахетинское царство никак не стало армянским государством.

Вместе с тем, грузинская историческая традиция дала совершенно однозначное разъяснение тому, когда и почему назвали «Абхазией» исторический Эгриси. Вот что пишет в этой связи крупнейший грузинский историк XVIIIв. Вахушти Багратиони в своём фундаментальном труде «Описание царства Грузинского»: «Названия страны этой – три: первое – Эгриси, второе – Абхазия, третье – Имерети. Эгриси она была названа из-за Эгроса, сына Таргамоса, которому… досталась страна эта, и называлась она так до конца правления Хосроянов (т.е. династии картлийских царей, которую представлял дом Степаноза-Арчила – З.П.). А Абхазией [она была названа] из-за Левана, который после первого Леона… был эриставом Абхазии. Этот Леван после смерти хосроянов стал царём, овладел всею (страной) Эгриси целиком. И этот [Леван] назвал Абхазией царство своё, распространив наименование своего эриставства на всю (страну) Эгриси».

В современной грузинской историографии, исходя из этого определения царевича Вахушти, «Царство абхазов» иногда называют «Эгрисско-Абхазским царством». Эта формулировка, на наш взгляд, не совсем оправдана, т.к. неосведомленный читатель её может воспринять не как Эгриси = Абхазия, и это означает единое западногрузинское государство, а как своеобразное грузино-абхазское федеративное объединение – «Эгриси» + «Абхазия». Вместе с тем, касаясь вопроса о новом названии западной Грузии и оформившегося здесь в конце VIIIв. государственного образования, нельзя пройти мимо и того факта, что некоторые иностранные авторы (например, известный средневековый армянский историк Ованес Драсханакертци, писавший своё сочинение в первой четверти Xв.) царей «абхазов» называют эгрисскими царями. Т.е. в сопредельных государствах имели совершенно чёткое представление о том, какую страну назвали «Абхазией» в конце VIIIв.

Также неверно бытующее в сепаратистской историографии мнение о том, что «Царство Абхазов» – национальное государство апсуа-абхазов появилось в результате «военного покорения» правителем Абхазии всей западной Грузии. Если бы «абхазская» династия пришла к власти в бывшем Лазско-Эгрисском царстве как иноземная сила, якобы «оккупировавшая» территорию соседней страны и навязавшая местному грузинскому населению совершенно чуждую ему абхазскую государственность, то тогда совершенно не понятно, почему средневековое грузинское общественное и политическое сознание так мирно и безболезненно восприняло этот акт «агрессии».

Ведь достаточно самого беглого ознакомления с памятниками древнегрузинской исторической литературы для того, чтобы однозначно убедиться в самом благожелательном отношении к представителям т.н. «абхазской» династии со стороны буквально всех средневековых грузинских писателей и летописцев, которые в той или иной мере касались деятельности царей «абхазов». Разве упомянутая нами «Летопись Картли» – главный и единственный источник, в котором изложена более или менее полная история Царства «Абхазов» и которая целиком и полностью отражает грузинскую, подчеркиваю именно грузинскую, а не вымышленную абхазо-апсуйскую национально-государственную конъюнктуру, могла допустить ту лесть и восхваление, на которые явно не скупится по отношению грозных «абхазских» царей, якобы «завоевывающих» всю Грузию, патриотически настроенный грузинский летописец?

Здесь может быть только одно объяснение – в представлении грузинской общественности цари «абхазов» были не какими-то «чужестранцами»-«завоевателями», а такими же грузинскими лидерами, каковыми являлись, например, представители династии Багратионов. Это, безусловно, одно общегрузинское культурно-политическое и государственное пространство, внутри которого, на этот раз, выдвинулась новая, «абхазская» династия.

В науке всё ещё нет однозначного ответа на вопрос об этническом происхождении царей «абхазов».Однако кем бы ни были Леон II и его преемники в этно-племенном отношении (если даже они на самом деле являлись этническими абхазами, что, на наш взгляд, вполне вероятно), это ровным счётом ничего не меняет, так как по своей политической и государственной деятельностью династия „Леонидов“ однозначно представляла общегрузинский государственный и культурно-политический мир. Цари «абхазов» строили единое грузинское государство – „საქართველო“ («Сакартвело» – «Грузия»), а не национальное государство апсуа-абхазов «Апсны». Это наиболее отчётливо проявилось в церковной политике царей «абхазов». Как известно, после обретения государственной независимости, «Леониды» активно стали добиваться вывода страны из идеологическо-конфессионального влияния Византийской империи и создания национальной государственной идеологии, что невозможно было без церковного разрыва с Византией. Венцом этой политики царей «абхазов» стало обретение церковного суверенитета «Абхазским» царством и учреждение т.н. «Абхазского» Католикосата..

Вот почему после обретения церковной независимости, цари «абхазов» развернули бурную деятельность по созданию новых церковных центров и обеспечению условий для внедрения грузинской письменной культуры и грузинской христианской книжности по всей западной Грузии, в том числе и на территории современной Абхазии (следует особо отметить, что самая ранняя грузинская надпись обнаружена не в восточных областях западной Грузии /где-нибудь в Имерети/, а именно в пределах нынешней Абхазии. Мы имеем в виду надписи на Асомтаврули из церкви Мсигхуа /Гудаутский р-н/, обнаруженные абхазским исследователем А. К. Кация, которые датируются IX-X вв.). Этому процессу сопутствовало упразднение старых греческих епархий и основание вместо них новых грузинских епископских кафедр, о чём находим прямые свидетельства в «Матиане Картлиса».

Именно благодаря этой ярко выраженной грузинской национальной политике царей «абхазов» в церковной сфере, уже в Xв. (а не в XI-XIIвв.) западная Грузия в целом, естественно, включая и территорию современной Абхазии, превратилась в страну грузинской письменной культуры и книжности. Если бы цари «абхазов» намеревались строить абхазо-апсуйское национальное государство, то тогда они просто-напросто были обязаны позаботиться о формировании своей абхазо-апсуйской национально-государственной идеологии, что в первую очередь подразумевало создание собственной письменной традиции и книжности. Но «абхазские» цари, как видим, вовсе не ставили перед собой такую задачу и греко-византийской идеологии почему-то противопоставили грузинскую национальную идеологию, которую олицетворяла грузинская церковь.

Единственное объяснение тому, почему так поступили цари «абхазов», это то, что Леон II и его предки, не говоря уж о преемниках основателя «Абхазского» царства (несмотря на своё возможное абхазо-апсуйское этническое происхождение) давно, до воцарения Леона II-го, считали себя представителями общегрузинского государственного и культурно-политического мира. Для них грузинский язык, язык восточных грузин-картов, который лёг в основу грузинского литературного языка, и грузинская христианская культура были такими же родными, как и для остального картвельского населения западной Грузии, в том числе для мегрелов-чанов и сванов, которые, как известно, говорили (и теперь говорят) на своих языках-диалектах.

И всё же, если даже гипотетически допустить наличие узко-абхазского национально-государственного менталитета в самосознании царей «абхазов» хотя бы на начальном этапе формирования «Абхазского» царства, совершенно очевидно, что далеко идущие политические амбиции, безусловно, вынудили бы их считаться с национально-государственными интересами подавляющего большинства населения страны и взять курс на строительство именно грузинского (а не абхазо-апсуйского) государства.

То, что картвельские племена составляли этническое большинство в «Абхазском» царстве, вряд ли может оспорить кто-либо из здравомыслящих людей. Из 8 эриставств Царства «абхазов», образование которых древнегрузинская историческая традиция (озвученная царевичем Вахушти) приписывает Леону II-му, собственно абхазы населяли только лишь территорию Абхазского эриставства, которое в то время охватывало земли, расположенные севернее реки Гумиста, примерно до Никопсии (окрестности современного г. Туапсе), хотя не исключено их частичное проживание и на территории Цхумского эриставства. Остальные же эриставства (в том числе и Цхумское) были представлены картвельскими племенами: карты, мегрело-чаны, сваны.
Картвельский этнический элемент, особенно его картизированная часть, которая в численном отношении к VIII веку в западной Грузии значительно выросла, по совершенно справедливому заключению 3. В.Анчабадзе, оказался более развитым как в социально-экономическом, так и, что особенно важно, в культурном отношении. Именно это обстоятельство обусловило и то, что государственным языком Царства «Абхазов» стал язык картов (т.е. грузинский литературный), имевший письменную традицию и уже давно являвшийся государственным языком, а также языком церковного богослужения, как в Восточной, так и в Южной Грузии.

О возросшем значении картского (восточно-грузинского) элемента в западной Грузии свидетельствует и то, что цари «абхазов» столицей своего государства превратили не Цихе-Годжи – резиденцию лазско-эгрисских царей, а Кутаиси, выдвижение которого в общегрузинском масштабе древнегрузинская историческая традиция связывает с обоснованием здесь картлийских эрисмтаваров в 30-х годах VIIIв. Этот факт является ещё одним доказательством того, что «Леониды» однозначно считали себя законными наследниками именно «царского» дома Степаноза-Арчила, и что с переходом из Анакопии – резиденции «эриставов Абхазии» – в Кутаиси (бывшим в то время стольным городом правителей Картли-Эгриси) Леон II явно подчеркнул свою легитимную принадлежность к царскому дому Арчила.

Таким образом, Царство «Абхазов» – это новое западногрузинское государство, возникшее на развалинах Лазско-Эгрисского царства. Оно является своего рода правопреемником древне-колхидского и лазско-эгрисского государств. Более того, образование «Абхазского» царства качественно новый этап в истории грузинской государственности. В отличие от Лазики-Эгриси (не говоря уже о древней Колхиде), национально-государственное строительство которого явно следует считать далеко не завершённым (стоит вспомнить, что языком государственного делопроизводства и церковного богослужения в Лазике-Эгриси оставался греческий язык), «Абхазское» царство было первым, по-настоящему грузинским национальным государством в западной Грузии со своей грузинской национальной христианской идеологией и грузинским государственным языком. Всецело грузинской была и политическая направленность «Абхазского» царства. Оно неуклонно стояло на страже общегрузинских политических и государственных интересов. Именно неустанная забота Кутаисского престола, направленная на дальнейшее расширение и упрочение «Абхазского» царства, в конечном итоге и привела к созданию единого грузинского государства под эгидой царя «абхазов» в начале XI века.

Фундамент этому грандиозному государственному возрождению заложил именно Леон II. И, как прискорбно, что под знамёнами этого самого великого царя Леона сепаратистские лидеры заставили абхазов воевать против государства, основу которого заложил как раз этот наш великий соотечественник. Т.е. имя основателя нового западно-грузинского государства – подчёркиваем грузинского, а не апсуа-абхазского, как это твердят некоторые горе-историки и политики – Леона II-го использовано своего рода идеологическим символом борьбы против единой грузинской государственности. Вот это и есть настоящее кощунство и издевательство над историей.