Эндурец, признающий коварство эндурцев

Очередной шум вокруг темы абхазского конфликта возник почти ниоткуда. Известный абхазо-российский общественник Беслан Кобахия в интервью «Эхо Кавказа» на голубом глазу рассказал о «дисциплинированных абхазах» и «грузинских зверствах» 20-летней давности. А грузинские журналисты попросили прокомментировать эти высказывания у госминистра Грузии по вопросам реинтеграции Пааты Закареишвили, который в последнее время часто делает взаимоисключающие заявления и в целом ведет себя так, что трудно понять: то ли он в прошлой жизни был абхазом - то ли сейчас пытается быть большим абхазом, чем сами абхазы. При этом госминистру приходится лавировать между своими антигосударственными заявлениями, сделанными в бытность рядовым NGO-шником, и заявлениями, которые он должен делать как чиновник, ответственный за самый болезненный для грузинского общества вопрос восстановления территориальной целостности государства.

В своем интервью Кобахия рассказывает о том, что «в 1989-м году было столкновение между людьми из Западной Грузии, которые пытались ворваться в Абхазию, и внутри Абхазии были столкновения между грузинами и абхазами. Тогда уже были первые шаги, но та ситуация была разрулена очень быстро союзным центром: советские войска буквально в течение трех-четырех дней вошли в Абхазию и не позволили свершиться тому, что случилось уже несколько лет спустя, в 1992 году».

Этот пассаж важен, поскольку именно в 1989 году состоялась первая репетиция абхазских бандформирований по выдавливанию грузин из Абхазии. Именно тогда организованно свезенные в Сухуми группы абхазов, вооруженных огнестрельным и холодным оружием, напали на грузин, которым пришлось отбиваться палками. Именно тогда абхазы впервые пролили кровь грузин в новейшей истории нашей страны. А предшествовала этому политика изъятия охотничьих ружей у населения, причем изымались они, почему-то, преимущественно у грузин. Лишь в 1989 году стало ясно - почему. Так что, говоря о событиях 1992-1993 годов, Беслану Кобахия не следует умалчивать «репетицию» 1989 года.

«Я пытался анализировать всю эту ситуацию, старался построить самые разные выходы из нее, - говорит он. - Как я ни выстраивал ту или иную комбинацию, на выходе у меня всегда получалась война в итоге». Это совершенно верный вывод. Вот только ситуацию эту создавали не грузины, а абхазские сепаратисты, науськиваемые из Москвы – сделавшей и грузин, и абхазов жертвами своих имперских амбиций. Беслан Кобахия зря надеется, что недавнее прошлое позабыто и некому припомнить политику целенаправленного разжигания конфликта, проводившуюся абхазским руководством того времени вместе с движением «Айдгылара».

Еще один пассаж: «Абхазы не нападали на Грузию, они жили обычной, нормальной, спокойной жизнью у себя в стране. Грузия напала на Абхазию». Уж очень напоминает «нападение на спящий Цхинвал». Понятно желание Кобахия обелить свою сторону и представить Абхазию независимой от Грузии, но - как ни крути - на тот момент эта автономия и де-юре, и де-факто являлась частью Грузии. Поэтому является абсолютным невежеством выставлять в качестве «нападения» легитимное передвижение войск на собственной территории. Данный термин более применим к действиям т.н. «абхазской гвардии» - созданного сепаратистами незаконного вооруженного формирования, члены которого обстреляли грузинскую колонну на Сухумском шоссе, первыми пролив кровь и развязав братоубийственную войну.

Также не забыта кампания давления и дискриминации грузинского населения - особенно в районах, где абхазы составляли большинство - имевшая место перед вводом войск в Абхазию. Не забыты систематические ограбления поездов на абхазском участке грузинской железной дороги; частые захваты заложников, включая высокопоставленных официальных лиц; узурпация власти сепаратистами и незаконное объявление независимости Абхазии - проведенное с нарушением действующего законодательства и демонстративно наплевательским отношением к грузинской половине населения региона. Все это легко можно напомнить любителям поговорить о том, как до «грузинского нападения» абхазы «жили обычной, нормальной, спокойной жизнью».

Далее Беслан Кобахия вспоминает о том, как в захваченную сепаратистами Гагру приехали Гия Барамидзе и Паата Закареишвили (и тут без него не обошлось!), чтобы проверить слухи о зверствах абхазов над грузинами.

«Мы приехали в Гагры, в район стадиона, где оставалось очень много людей грузинской национальности, - повествует он.- Мы обходили все дома, причем мы с Рустамом давали возможность пообщаться с теми людьми, с кем они хотят, без нас. В итоге они нам сказали: спасибо большое, мы убедились, что это неправда, никаких зверств не было и т.д. К сожалению, этот миф продолжает действовать, и, к сожалению, люди, которые были с нами тогда, которые сегодня занимают высокие посты в Грузии, этот факт не опровергли».

Не прошло и дня, как с грузинской стороны принялись опровергать. И снова Закареишвили: «В Гаграх мы так же осмотрели стадион - на площади зеленела трава. Было бы невозможным за несколько дней посадить там траву. На стадионе не было ни следов войны, ни даже грязи. Было видно, что на стадионе не было никаких военных действий. Я до сих пор не видел ни одного человека, которые были очевидцами того, как играли в футбол головами людей на стадионе в Гаграх. Я искал очевидцев, но не нашел. Каждый раз, кто-то рассказывает что знает человека, кто видел это, но я до сих пор не встречался с непосредственным очевидцем. Так же говорят, что есть кадры этого факта, хотя, эти кадры тоже не найдены... Это не легенда, придуманная грузинской стороной - это легенда выдуманная войной. Подобные легенды рассказывают при всех конфликтах - что убивали детей в животе у беременных, и так далее. Идентичные легенды со всех сторон, которые я слушал, в том числе в Карабахе и на Балканах».

Действительно, сложно сказать, является ли мифом или правдой история о резне на гагринском стадионе. Очевидцев и видеокадров нет. Но Кобахия и Закареишвили нелишне помнить, что в правдивости этой истории уверен президент РФ Владимир Путин. 18 июня 2001 года он заявил на встрече с представителями ведущих американских СМИ: «Такое впечатление, что официальные грузинские власти забыли, как террористы из Чечни в свое время, во время кризиса в Абхазии, играли головами грузин в футбол. А такое, к сожалению, было. Хотя некоторые из лидеров Грузии говорят: "Мы помним об этом, мы знаем". Я говорю: "Ну, знайте. Что толку, что вы знаете?"».

Действительно, мифы нужно разоблачать или подтверждать документально. Но война в Абхазии, к сожалению, богата не только мифами, но и задокументированными фактами – перед которыми порой бледнеют самые страшные мифы. Первые такие факты массово отмечены в Гагринском районе. Поэтому не будем сейчас вдаваться в мифы, которых порядком насоздавали себе и абхазы. В конце концов, это их дело. Могут и дальше верить во что угодно - хоть в то, что «лучше утонуть в океане, чем в луже». Интереснее обратить внимание на еще одно утверждение Беслана Кобахия о том, что «у абхазской армии дисциплина была на более высоком уровне, и любой военнопленный, который попадал в плен к абхазской стороне, немедленно передавался в центр. Это давало возможность гарантировать им жизнь, у нас не было ни одного случая во время войны, чтобы военнопленные, которые дошли до нас, до центральной власти, пропали, я подчеркиваю: мы ни одного человека не потеряли».

Тут он явно хитрит, с одной стороны - подчеркивая «дисциплину», а с другой – оговаривая, что не пропал ни один из «дошедших». И при этом умалчивая, сколько людей «не дошло» - ведь очень многих грузин попросту расстреливали на месте. Мой покойный брат, участник боев за Гагру, рассказывал, как на его глазах облили бензином и сожгли тело убитого друга. Ему я верю больше, чем Кобахия, хотя бы потому, что это шок от невозможности помочь другу ему еще долго не давал покоя. Я верю материалам о массовых зверствах «дисциплинированных» абхазские вояк, которые собрала специальная группа под руководством Тамаза Надареишвили. Можно десятками перечислять только представителей интеллигенции, расстрелянных после захвата Сухуми абхазскими бандформированиями. Пару слов могли бы сказать и мои соседи – если бы их не расстреляли «дисциплинированные» абхазы. В конце концов, мне приходится верить сообщениям близких из Сухуми о том, что был расстрелян мой отец - хотя он по сей день официально считается пропавшим без вести.

Есть и другие факты, от которых никуда не убежать Беслану Кобахия - расстрелянные члены правительства во главе с Жиули Шартава и сухумский мэр Гурам Габискирия. Только тут он находит оправдание – мол, «этих людей не довезли до нас». Но тогда о какой дисциплине идет речь?

Неоднозначная реакция грузинской общественности на прозвучавшие в Сухуми и Тбилиси заявления лишь подчеркивает, что раны еще не зажили и говорить на эту тему следует очень осторожно. Любые высказывания скрупулезного изучаются и фильтруются.

Ирина Саришвили, политическая партия «Имеди»: «Гагра была эпицентром варварства и шокирующих действий со стороны абхазов. Избрано самое бесспорное место, и именно по нему нанесен удар. Именно там отрицается преступление, совершенное абхазами. Это не случайно, что абхазы начали говорить с Гагры. Потому что если действия абхазов в Гагре будут подтверждены с помощью грузинской стороны, то значит, вся территория Абазии - мягко говоря, все плохое, что делали абхазы - встанет под сомнение».

Саришвили подчеркнула, что если тем или иным образом этническую чистку грузинского населения в Гагре переведут в категорию «мифов» - хотя бы с помощью истории о гагринском стадионе – то «более легко будет получит статус мифа для всей жестокости, которая происходила на территории Абхазии. И если это завершиться успешно, последует вторая серия - нападение со стороны абхазов. То есть все, в чем обвиняли абхазов – оказывается, делали не абхазы, а грузины. И они будут указывать пальцем на таких, как Закареишвили. Такое начинание абхазов, и такое согласие в унисон - это ничто иное, как подготовка к, мягко говоря, неприятной процедуре, которая должна пройти с активным участием властей Грузии».

Зураб Папаскири, профессор СГУ: «Я, конечно, не могу однозначно утверждать, что гагринская история с отрезанными головами является правдой или легендой. Более того, я как-то сказал (в октябре 1993 года, находясь в ИВС МВД Абхазии) не кому-нибудь, а самому Беслану Кобахия (тогда - министру в правительстве Ардзинба) что я не хочу в это верить. Однако я никогда не забуду слова высокопоставленного сотрудника МВД, тогда подполковника (я и раньше знал его, когда он работал в городском отделе) Квициния (имя позабыл), произнесённые им в приёмной министра 14 января 1994 года - в день моего освобождения из заключения. Так вот, этот бравый «вояка» демонстративно, чтобы я хорошо услышал, сказал буквально следующее секретарше министра, которая в тот момент приоткрыла сейф: «Вот бы голову Шеварднадзе сюда и один два раза его ё-нуть». Вот и думай после этого, что кое-кто был неспособен «поиграть головами» на гагринском стадионе?!»

Некоторые жители Абхазии встретили высказывания Кобахия и Закареишвили с удовлетворением, увидев в них перспективу признания Грузией своей ответственности за войну. Аппетит, как известно, приходит во время еды:

«Ну если Закареишвили так отреагировал на слова Беслана Валериановича, может так же и ответит о признании вины?»

«Вода камень точит... Если они изменят свои учебники истории, то и следующее поколение будет по другому думать».

«Паата очень умело использует свой образ "продвинутого" миротворца, но это создает иллюзию, что в Грузии есть большой пласт людей, которые так думают о нашем конфликте...»

Это - несколько цитат из социальных сетей, где обсуждались заявления Пааты Закареишвили. Они лишь подтверждают, что занимающийся столь щепетильным вопросом чиновник должен как следует взвешивать, когда и что говорить. Никто не против развенчания мифов. Они должны быть развенчаны с обеих сторон, и только потом мы сможем опираться в суждениях на конкретные факты. Однако это движение должно быть двусторонним – чтобы, опровергая одни мифы, не создавать тем самым других. Как это делает в данном случае Беслан Кобахия, обеляя абхазские бандформирования. Да и Закареишвили пора бы уже перестать быть большим абхазом, чем сами абхазы.Иначе не раз еще придется ему услышать в ответ отрывок из искандеровского «Сандро из Чегема»:

«Эндурец, признающий коварство эндурцев - это и есть самый коварный эндурец. Признавая коварство эндурцев, он делает нас добродушными, а потом уже через наше добродушие еще легче добивается своих эндурских целей».