Жиули Шартава принес свою жизнь на алтарь Грузии

День падения Сухуми 27 сентября является также и днем гибели национального героя Грузии Жиули Шартава.

На двадцатую годовщину гибели председателя Совета министров Абхазии, бывший вице-премьер и экс-министр сельского хозяйства Бакур Гулуа в беседе с газетой "Версия" вспоминает о последней встрече с ним, и о деталях передачи тела покойного грузинской стороне.

27 сентября один из тяжелейших дней в моей жизни, говорит Гулуа, и сожалеет, что на двадцатой годовщине его гибели не сможет пойти на его могилу из-за проблем со здоровьем. Frontnews предлагает интервью с Бакуром Гулуа без изменений.

- Я никогда не говорил, что являюсь участником войны, поскольку не брал оружия в руки, однако часто бывал в Сухуми. К сожалению, я был там и в те драматические дни. Сухуми активно бомбили, Резо Салуквадзе, директор сухумского физико-математического института попросил меня, дескать, если выделите немного бензина, изготовим снаряды и пушки с целью самообороны. Бойцы просили вывезти семьи в безопасное место на рыболовных кораблях, стоящих у причала. Я позвонил Шеварднадзе. Он не знал, что я находился в Сухуми. Он сказал, что Жиули Шартава проводит заседание, приходи, дескать, выделим бензин. Как я мог подумать, что это последняя моя встреча с Жиули Шартава. Я пришел туда, там произошел какой-то инцидент, и на шум вышел Жиули. Он обнял меня, как только увидел.

Какой инцидент произошел до начала заседания правительства?

Гено Адамиа разругался с одним генералом, который отличался активностью в деле разоружения грузинской армии. Сказал, мол, я же говорил вам, что начнется война, и мы окажемся с пустыми руками, и пошел на драку, но ему помешал Гия Каркарашвили. Не стану конкретизировать детали… Именно на этот шум вышел Шартава. Один корреспондент стал снимать фото. Жиули сначала помешал ему, а потом сказал, что давно не снимался со мной, давайте, мол, сфотографируйте нас… Обращаюсь к тому корреспонденту, если он остался жив, и у него есть пленка, может передаст ее мне. Это будет самой большой летописью моей жизни… В тот день разошлись я и Жиули Шартава. Для Салуквадзе выделили 4 тонны бензина. Я направился к причалу. Министр безопасности передал мне просьбу Шеварднадзе, поехать в Очамчире и узнать какое там положение. Я договорился на причале с капитаном корабля и механиком. Представители безопасности залили нам горючее. К зоне Маяка привезли раненных, стариков, женщин и детей. Я взял с собой только четырех парней с одним автоматом.

Как только мы вышли в залив, враги стали бомбить нас, на корабле поднялась паника. Снаряды близко падали. К тому же мы стали очевидцами ужасного события, из Сочи летел пассажирский самолет. Катер, плывущий из Гудауты, выстрелил в него ракету и на наших глазах сбил его прямо в залив. Погибли примерно 27 человек. Большинство были журналисты…

А нам очевидно Резо Салуквадзе дал поддержку, в воздух выпустили встречные снаряды, и мы смогли выехать оттуда. В Очамчире мы приплыли в половине первого. Не хочу вспоминать, какую я увидел там картину… Это произошло 22 сентября. А 27 сентября я уже был в Тбилиси.

А когда Вы по поручению Шеварднадзе вернулись в Сухуми с тем, чтобы перевезти оттуда тело убитого 27 сентября Жиули Шартава?

28 я вылетел в Сухуми. По просьбе брата Жиули, Сосо, я создал группу, которую в основном укомплектовал из друзей и родственников. Мы должны были предпринять все с тем, чтобы забрать покойника. Если бы мы не смогли сделать это сейчас, то не смогли бы никогда. Мы прилетели в Адлер. Признаюсь вам, что у нас с собой были три лежака, мы должны были вместе забрать тела Жиули Шартава, Мамии Аласаниа и личного охранника Катамадзе. В аэропорте Адлер мы встретили полковника российских спецслужб Шуйкова. Он сказал, что в курсе дела, зачем мы приехали, но сослался на то, что абхазская сторона тянет с передачей покойников и, дескать, они не смогли узнать даже то, в каких условиях погиб Жиули Шартава.Пока ждали, стемнело. Терпение иссякло, и я выразил протест.

Шуйков отвел меня в сторону и сказал: "Вы меня не знаете, я руководил российской стороной на трехсторонних переговорах. Я друг Жиули. Жиули единственный человек, которого они не должны были убивать, потому что он всегда защищал не только интересы грузинской, но и абхазской стороны. Я сейчас говорил лично с Ардзынба. Он что-то хитрит, сказал, что не нашли труп". Я был в ярости. Вдруг Шуйков куда-то позвонил и стал ругаться по-русски. А потом заорал, вызову, мол, из Москвы спецназ, и там будет не три, а очень много трупов. Они видимо испугались, и через два часа в небе появился вертолет, нам передали тело Жиули Шартава.

В каком состоянии было тело покойного?

Покойнику была проведена экспертиза. Очевидно, обмыли, привели в порядок, и одели. Все же уделили внимание, и соблюли абхазские обычаи. Как только вертолет сел на землю, Шуйков сказал, что осмотрит его. С нами был один человек из Поти, родственник. Я сказал ему, обратить внимание на то, чтобы тот не подложил чего-нибудь в самолет. Он вошел в задний темный салон и через некоторое время вернулся в слезах. Сказал, что Шуйков преклонил колени перед телом Жиули, поцеловал его в грудь и попросил прощенья за то, что не смог его защитить… Тогда я понял, почему у меня не появилось желания воевать с этим человеком.

Почему вам не передали тела Аласаниа и Катамадзе?

Я спросил об этом Шуйкова. Он ответил, что там говорят, якобы, там очень много трупов, не смогли опознать их и, мол, в другой раз выдадут их тела. Я тогда же сказал, что это значит, что никогда этого не произойдет. Иного выбора у нас не было, забрали покойного и вылетели назад. Мы пролетели над Абхазией, я смотрел на пылающий Сухуми и страшные переживания овладевали мной. Как только мы прилетели в аэропорт, я попросил, чтобы принесли одежду Жиули Шартава, для родственников было бы невыносимо увидеть его в чужой одежде.

Прямо скажу - Жиули расстреляли не на площади в Сухуми. Жиули Шартава живого, здорового привели в безопасность вечером 27 сентября. Его охраняли и спасли. Его перевезли в Гудауту, чтобы на следующее утро отправить из Адлера. Вот именно на этой дороге его поджидали люди.

Известно, что Мамиа Аласаниа до последней минуты не покидал Жиули Шартава, и их вместе расстреляли. По вашей информации, во время гибели их не было вместе?

Факт, что когда я спросил о трупе Мамии Аласаниа, мне сказали, что опознать его не удалось. Где находился Аласаниа, когда Жиули везли в Гудауту, не знаю. Получилось так, что я встретился с Борисом Пастуховым. Я упрекнул его за то, что он не смог защитить жизнь одного человека, когда тот уберегся в том хаосе. Этот разговор был не из лицеприятных. Что он мог ответить? Я не уверен, что он сознательно что-то сделал, но убили Жиули от его руки. Между прочим, был звонок в Тбилиси о том, что Жиули жив, и его отправят из Адлера. Примчался Сосо Шартава, чуть ли на коленях просил, дескать, знаю о твоих связях, поезжай и привези брата, иначе убьют его там. У него было предчувствие. Это были крайне тяжелые дни. Что произошло? Почему Жиули остался в Сухуми? Как он оказался в той ситуации? Что дала его героическая гибель? Жиули Шартава принес свою жизнь на алтарь Грузии, однако… Его золотого потенциала не хватало стране. Он бы и сегодня был на службе страны и сделал бы много благородных дел… И сколько таких людей мы потеряли. Вот это была одна из причин, из-за чего я был против начала военных действий.

Вы сказали об этом лично Шеварднадзе?

Да. Когда я узнал, что на Госсовете было принято решение о вводе т.н. военных формирований в Абхазию, с помощью тогдашнего министра внутренних дел Романа Гвенцадзе я зашел к Шеварднадзе. Я сказал ему, что нельзя этого делать, что ввод войск туда означает потерю Абхазии. Шеварднадзе растерялся. Я прямо сказал, что это будет самой большой ошибкой его жизни. Он дал мне послушать разговор Автандила Иоселиани и Тенгиза Китовани. Показал, что колесо уже закрутилось, решение принято и, дескать, ты опоздал… Мы и потом допустили много ошибок, но не стоит выводить так, как будто всегда мы ошибались – у нас был жестокий враг. Просто нам следовало знать, что вовлечение в военное положение с ним не приведет к хорошим результатам.

Получается, Вы заранее предупредили главу государства об этом. После падения Сухуми Вы говорили с Шеварднадзе об его "самой большой ошибке"?

Как только мы смогли привезти покойника, я встретился с Шеварднадзе. Между нами состоялся весьма важный разговор, но об этом в другой раз…

Это была нерассчитанная ошибка, или "проданная война", как ее часто называют?

Очень хорошо, что вы задали мне этот вопрос. Говорят, что Шеварднадзе предал страну, Саакашвили тоже предал ее… И что является ценой этого предательства? Может устраивать первую персону страны уход с таким, мягко говоря, неуважением? Что они получили в подарок в результате предательства? У нас были предатели и внутри страны, и за ее пределами. Когда они объединялись, мы оказывались бессильными. К сожалению, Грузия в таком положении не из-за слабости, а из-за мышления. И до войны в Абхазии, и после нее, никто не поставил один примитивный вопрос: если бы мы установили в Абхазии порядок, и осели там, смогли бы мы сохранить это положение? Россия ведь не дала бы покоя, и все равно сделала бы то, что было ее целью.

Цели России и сегодня не изменились. Какие шаги должны сделать нынешние власти?

20 лет понадобились, чтобы сформировалось сознание того, что с Россией не следует бороться силой. Мы должны суметь дипломатией, посредством международного содружества урегулировать отношения. Это единственный путь, только Грузия вновь должна приобрести свою уникальную функцию на Кавказе. И еще, пусть никто не думает, что у нас нет опоры в Абхазии. Возможно, звучит парадоксально, но в Абхазии есть то разумное население, которое является нашей опорой. Они мыслят так же, как и мы, и надежда присоединения Абхазии останется до тех пор, пока эти люди живы. Должен сказать во всеуслышание, и в том числе Бидзине Иванишвили: самой большой силой на этом свете является мышление и разум. Только это нас может спасти. Именно это проповедует наш патриарх. К сожалению, мало кто понимает, что подразумевает его святейшество, но главное, чтобы понимали те, кто управляет страной.

Жиули Шартава принес свою жизнь на алтарь Грузии - Бакур Гулуа