Наказанная Грузия

(««См.Начало) Взятый в плен и впоследствии обмененный на 20 (!) пленных грузинских военнослужащих наш земляк Михаил Демьянов, предположительно являвшийся советником Ардзинбы по линии российских спецслужб, показывал на допросе, что стрелковое оружие абхазцы закупали в частности, в Приозерске через бывшего командующего Онежской флотилией адмирала И. В. Колесникова, а транспортировка его осуществлялась машинами петербургского «Совтрансавто». Из Петербурга же, по словам Демьянова, в Абхазию попадала и специализированная сверхмощная взрывчатка.

Российская дипломатия не отставала от российских военных и российских спецслужб. Надо заметить, что с первых дней абхазской войны и до самого ее завершения между Грузией и Россией шел непрерывный переговорный процесс. Однако странные это были переговоры.

2 октября 1992 г. спустя некоторое время после московской встречи Шеварднадзе и Ельцина, на другой день после того, как трехсторонняя грузино-абхазо-российская комиссия подписала документ о выводе из Абхазии всех вооруженных формирований и грузинские части покинули Гагры, абхазцы и конфедераты при участии подразделений российских десантников овладели этим незащищенным городом почти без потерь.

16 марта 1993 г. во время очередных грузино-российских переговоров в Москве был предпринят большой штурм Сухуми. Начался он с того, что самолеты российских ВВС и артиллерия так обработали грузинский передний край, что там ни одной живой души не должно было остаться. После чего в атаку пошла пехота... Грузин спасла тогда артиллерия и, как ни странно, отсутствие в их рядах какой бы то ни было дисциплины — дело в том, что почти никого из них в тот роковой день на позициях просто не оказалось. Придя в себя, они смогли организовать контратаку. По утверждению Константина Цквитария, исполнявшего обязанности заместителя прокурора Гульрипшского района, выезжавшего на место сражения, всего противник оставил на поле боя 1790 трупов, 644 из них оказались российскими военнослужащими и были захоронены в братской могиле, поскольку абхазская сторона отказалась их принять.

2 июля 1993 г. опять-таки в момент очередных грузино-российских переговоров в Очамчирском районе Абхазии с военных кораблей Черноморского флота был высажен десант, состоявший наполовину (опять-таки судя по трупам, которых насчитали порядка тысячи) из российских наемников, боевиков батальона «Днестр» и офицеров 14-й армии, находящихся в отпусках.

Кульминацией же переговорного процесса стало Сочин-ское соглашение от 27 июля 1993 г., по которому конфликтующие стороны обязались отвести с боевых позиций всю тяжелую технику, а также снять и опечатать затворы с артиллерийских орудий, причем Россия выступила гарантом выполнения условий соглашения абхазской стороной. В дальнейшем и грузины, и абхазцы неоднократно обвиняли друг друга в срыве договоренностей. Но окончательно точки над «i» в этом споре были расставлены 16 сентября, когда начался решающий штурм Сухуми, когда абхазская артиллерия, считавшаяся выведенной из зоны конфликта и помещенной под российский контроль, заговорила вдруг во весь голос, а грузинская артиллерия сделать этого не смогла.

«Нас обезоружили, и это произошло потому, что мы поверили вам. Теперь нам нечем защищаться... Уже в третий раз наш народ ощущает себя обманутым теми, кто, поставив свою подпись под договоренностями, ничего не предпринимает для их выполнения», — писал оскорбленный Шеварднадзе вероломному Ельцину и задавался фундаментальным вопросом: «В чем же провинились мы перед Россией и миром?»

После этого Эдуард Амвросиевич еще пытался апеллировать к мировому сообществу, пытался договориться о прибытии в Грузию миротворческих сил ООН, но в скором времени совсем успокоился, затих и уже ни о чем никого не спрашивал, а просто делал то, что от него хотели...

— Шеварднадзе слишком крупный политик для Грузии, — заметил один дипломат из российского посольства в Тбилиси.

Был слишком крупным. Это его и сгубило. Шеварднадзе с самого начала взял неверный тон и позволил себе разговаривать с Россией на равных, позабыв о том, что за его плечами нет уже ничего, кроме маленькой, раздираемой противоречиями Грузии. Старому лису дали вдоволь наиграться в его любимую игру — игру в переговоры, а потом взяли и указали на место, дав понять, что его подпись под документами не заслуживает даже того, чтобы с ней сколько-нибудь считаться. Для России переговоры с Грузией представляли интерес лишь как источник дезинформации и средство решения военных задач с минимальными потерями в живой силе и технике.
(Продолжение »»)