Абхазия-1992: Посткоммунистическая вандея

(««См.Начало) Родионова - палача грузинского народа;

впрочем, и стиль, и суть одинаковы (75); и для того, в чем бывший Первый секретарь ЦК Компартии Грузии Д.И. Патиашвили растерянно признался тому же съезду: "...в эти дни сложилась сложная обстановка в Абхазии <...> в связи с принятым решением руководителями автономной республики о создании союзной республики, выходе из Грузии. Поэтому все силы, которые находились у нас в столице и в Грузии, были мобилизованы в Абхазию для того, чтобы предотвратить возможные межнациональные столкновения..." (76).

Существует глубинная причинно-следственная связь между трагическими событиями в Тбилиси 9 апреля 1989 г. и последующим расширением плацдарма "абхазской Вандеи".

Народ Грузии одним из первых выступил против тоталитарной коммунистической системы, продемонстрировав на массовых митингах в столице республики в начале апреля 198ft г. свое единодушие, общенациональную солидарность, категорическую решимость изменить политическую ситуацию, эмоциональное воодушевление. Аналогичные и сходные процессы в Прибалтике, Молдове, на Украине проявлялись в более скрытых формах, не столь темпераментно, страстно, неукротимо, и, возможно, именно эти качества тбилисских манифестаций в сочетании с их массовостью, никак не позволявшей списать вину на "кучку провокаторов-экстремистов", больше всего напугали центральную власть, решившуюся впервые именно в Тбилиси пойти на крайние меры военного насилия. По приказу из Москвы против мирного населения были задействованы войска особого назначения (дивизия имени Дзержинского), а также полк воздушно-десантных войск. Руководил воинской операцией "по очищению площади перед Домом правительства" - операцией, проведенной с особой жесткостью, с применением против мирных демонстрантов саперных лопаток, отравляющих газов, включая газ "си-эс", повлекшей за собой человеческие жертвы, -командующий Закавказским военным округом генерал И.Н. Родионов, выполняя тайные и явные директивы Е.К. Лигачева, В.М. Чебрикова, Д.И.Язова. (Решение о применении силы было принято в Москве 7 апреля 1989 г. на совещании под председательством Е.К. Лигачева - совещании, которое сам Лигачев впоследствии назовет заседанием "комиссии в составе членов Политбюро, которых было минимум три четверти от общего состава..." (77), и суть решения которого другой его участник, бывший председатель Комитета государственной безопасности и член Политбюро ЦК КПСС В.М. Чебриков определит словами: "Мы дали определенную силу, с тем, чтобы она могла помочь на месте решить, что делать" (78).

Грубое силовое решение в конечном итоге дало, однако, политический результат, прямо противоположный тому, к чему стремились реакционная партийная правящая верхушка и военное командование. Горбачев отмежевался от действий и решений своих соратников, и если в их планы действительно входило "такое обострение событий, которое могло бы привести к сворачиванию перестройки... и, главное, к смене лидера" (79), то эти планы потерпели полное поражение. Уйти с политической арены после тбилисских событий пришлось как раз наиболее ярым противникам перестройки: первой, уже в 1989 г., последовала отставка В.М. Чебри-кова (в то время Председателя Комиссии по вопросам правовой политики ЦК КПСС); через год наступила очередь Е.К. Лигачева, когда XXVIII съезд КПСС, на котором ему пришлось отвечать за свое участие в "тбилисском синдроме", не поддержал его кандидатуру на пост заместителя генсека партии и отправил его на пенсию; крах политической карьеры Д.И. Язова, как известно, последовал спустя еще один год - после провала августовского путча. Вынуждены были отойти от дел также руководители ЦК Компартии Грузии (первый секретарь Джумбер Патиашвили, второй секретарь Борис Никольский), особенно скомпрометированные после того, как А.И. Лукьянов огласил на Первом съезде народных депутатов СССР шифрограммы, поступавшие из Тбилиси в Москву с просьбой о выделении войск для наведения порядка.

Разумеется, "уход" виновных в тбилисской трагедии с политической арены был отнюдь не адекватным наказанием за чудовищное преступление, а в некоторых случаях этот уход был лишь прикрытием фактической безнаказанности. Так, тот же генерал Родионов, признанный решением II Съезда народных депутатов СССР виновным за пролитую в Тбилиси кровь, был всего лишь переведен из Закавказского военного округа в Москву и назначен руководителем академии Генерального Штаба Вооруженных Сил СССР: система умела защищать тех, кто был ей верен. И все же именно эта еще всесильная коммунистическая система потерпела после 9 апреля 1989 г. сокрушительное поражение.

Дух этого поражения зарядил атмосферу Первого Съезда народных депутатов СССР, который открылся в Москве 25 мая 1989 года. И открыл его - вопреки всем планам и намерениям руководства - депутат от Латвийской ССР Вилен Толпежников, который, воспользовавшись паузой, пока председатель Центральной избирательной комиссии перебирал бумаги, поднялся на трибуну и пред дожил почтить минутой молчания память жертв 9 апреля в Тбилиси. (Продолжение »»)