Абхазия-1992: Посткоммунистическая вандея

(««См.Начало) Но все дело в том, что такая "парализация", как уже отмечалось, была нужна гудаутскому руководству, входила в преступные замыслы организаторов войны.

Нельзя не обратить внимание и на другую ложь, содержащуюся в обращении к "Парламентам, Президентам, народам мира1". "Абхазы, русскоязычное население, - пишет Ардзинба, - и представи тели многих десятков других национальностей (армяне, греки, эстонцы, турки) практически без оружия насмерть стоят, защищая свое жилище, деревни, города".

Не были эти люди "практически без оружия". Они были призваны на мобилизационные пункты и вооружены современным авто матическим оружием со складов, где это оружие давно накаплива лось в преддверии готовящейся войны, и из арсеналов дислоциро ванных в Абхазии Вооруженнных Сил РФ, где частично разыгры вались плохо поставленные комедии захвата-разграбления невооруженными абхазами (I) воинских арсеналов (например, на базе военного аэродрома "Бомбора"), частично совершались откровенные сделки по передаче оружия, по вооружению абхазских боевиков, причем передавались Верховному Совету Абхазии отнюдь не только контейнеры с автоматами, ручными гранатами и т. п.; передавалось новейшее оружие, пригодное для ведения крупномасштабных операций: танки, артиллерия, боевые вертолеты, самолеты-истребители, установки "Град", бомбы с осколочными снарядами огромной разрушающей силы, обрушенные впоследствии руководством ВС Абхазии на бывшую собственную столицу - Сухуми.

Непосредственно на территории Абхазии, охваченной войной, оказались российские военные части, дислоцированные в Сухуми, в Нижних Эшерах и на аэродроме "Бомбора" близ Гудауты (воздушно-десантные подразделения). Официально Россия на всех переговорах, во всех своих заявлениях настаивала на том, что ее войска в абхазо-грузинском конфликте соблюдают "строжайший нейтралитет" и готовы дать отпор лишь в случае направленных против них "вооруженных провокаций с чьей бы то ни было стороны" (187).

Реально ситуация выглядела несколько иначе. Уже пе'рвые "вооруженные провокации" со стороны абхазских экстремистов, совершивших нападение (!) на арсенал аэродрома "Бомбора" и похитивших оружие с одного из его складов (15 августа 1992 г.), никакого "отпора" российской стороны не вызвали, а напротив, встретили весьма благодушное отношение и понимание.

Так началась война, объявленная Владиславом Ардзинбой Грузии 14 августа 1992 года. Разумеется, как всякая война, она была чревата взаимной, обоюдоострой жестокостью, и грузинские воинские части, вступая в селения и города, где были сожжены и разграблены грузинские дома и квартиры, не отличались ангельской кротостью. Грабежи, мародерство, насилия, издевательства над мирным населением стали, к сожалению, нормой поведения обеих воюющих сторон. Однако "абхазская сторона" несет ответственность, во-первых, за само провоцирование, разжигание, подготовку военного конфликта; во-вторых, за его международную эскалацию, за втягивание в кавказскую войну народов России.

Методом этого втягивания с самого начала служили чудовищные провокации. Об одной из них - прицельном огне абхазских снайперов, занявших позиции в высотных домах, по отдыхающим расположенных в Сухуми ведомственных "военных" санаториев (ответственность за убитых женщин и детей предполагалось возложить на грузинских "десантников"), уже говорилось выше (188).

• Такой же провокационный характер имел обстрел пассажирского судна-кометы", совершившего 27 августа рейс из Батуми в Сочи: вертолет без опознавательных знаков обстрелял "комету" в районе Гудауты, полностью контролируемом "абхазской стороной" (там этот вертолет и базировался), что не помешало абхазской пропаганде возложить вину за эту трагедию (на борту "кометы" дбыли ранены и погибли люди) на "грузинских стервятников", было даже названо имя грузинского летчика Джими Майсурадзе, который якобы вел вертолет и отдал приказ расстрелять "комету". Вскоре выяснилось, что в тот день и час Майсурадзе выполнял другое задание и никак не мог. действовать в районе Гудауты (189). Однако такого рода разоблачения мало смущают "абхазскую сторону": аналогичные провокации и сопутствующая им ложь повторяются многократно. Цинизм ближайшего окружения Ардзинбы доходит до того, что его эмиссары привозят на московские пресс-конференции фотографии трупов и раненых, сожженых и разрушенных домов с тех мест, где действовали абхазские гвардейцы и северо-кавказские "добровольцы", выдавая это за изображение жертв "грузинской агрессии".

С самого начала Ардзинба искал помощи и поддержки у разных политических сил, действуя одновременно в нескольких направлениях:

1. в Грозном - у Джохара Дудаева и Звиада Гамсахурдиа (туда он летал 15 августа);

2. в Гудауте у расквартированных там российских десантников и частей ОМОНа (в их штаб-квартире он добивался сочувствия и содействия 16 августа);

3. у официальных руководителей северо-кавказских республик (первый, к кому он обратился, был президент Кабардино-Балкарии Валерий Коков; затем председатель Верховного Совета Североосетинской АССР Асланбек Галазов) и в других властных структурах, где еще весьма сильны позиции прежней партийной номенклатуры и тайные и явные прокоммунистические ориентации;

4. (Продолжение »»)