Абхазия-1992: Посткоммунистическая вандея

(««См.Начало) Ардзинба в ответ на приглашение Шеварднадзе (телефонный разговор утром 4 августа) отказался вылететь в столицу (сославшись на то, что у него еще нет личного самолета, а на рейс Сухуми-Тбилиси он уже опоздал), и торжества в Грузии (массовая манифестация в Тбилиси, благословение каталикоса Илии II, зачитанный на Площади республики 4 августа "Манифест о великом примирении", о повсеместной отмене чрезвычайного положения и комендантского часа, о возвращении в казармы всех вооруженных формирований, включая отряды "Мхедриони", о выводе войск из Западной Грузии, об амнистии всех, кто был арестован после 6 января 1992 г., включая членов группы Вальтера Шургая -участников попытки захвата телевидения и вооруженного переворота 24 июня; митинг, военно-воздушный парад, фейерверк) шли без участия абхазской делегации.

Грузинский общенациональный праздник длился, однако, недолго. Не прошло и недели, как совершенное 11 августа нападение на пост ГАИ у села Мачара Гульрипшского района (в восточном пригороде Сухуми) вызвало перестрелку. В ней участвовали бойцы 1-го механизированного батальона регулярной армии Грузии. Театр военных действий приближался к Абхазии.

В ту же ночь возобновились бандитские нападения на поезда в Западной Грузии ("звиадисты" действовали здесь заодно с абхазскими грабителями). Были ограблены два товарных состава, направлявшихся в Сухуми; у пассажиров нескольких скорых поездов отобраны ценные вещи и деньги (171).

Госсовет Грузии 11 августа рассмотрел вопрос о введении чрезвычайного положения на железных дорогах в западных районах республики (Мегрелии и Абхазии). Их охрана была возложена на Министерство обороны республики. Предполагалось задействовать 1800 человек.

И все же главный провоцирующий войну удар 11 августа был нанесен не на железных дорогах и не у мачарского поста ГАИ, а в Зугдиди, где происходили переговоры официальных представителей Тбилиси со сторонниками Звиада Гамсахурдиа (миссию Шеварднадзе, начатую 23 июля, продолжали его советники, министры, уполномоченные лица, включая и освобожденного из тюрьмы Вальтера Шургая, пытавшиеся прежде всего добиться освобождения Александра Кавсадзе и компромисса по другим вопросам стабилизации положения в Западной Грузии. На участников переговоров вероломно напал вооруженный отряд (около 50 человек) под командованием бывшего начальника личной охраны Гамсахурдиа Гоча Бахия (того самого, который пытал узников в президентском бункере вплоть до 6 января - дня бегства экс-президента). 12 человек - представителей Госсовета Грузии были захвачены (после скорого освобождения одного из них осталось 11) и увезены на территорию Абхазии - в село Кохори Галийского района. Среди похищенных были министр внутренних дел Грузии Роман Гвенцад-зе, государственный советник по вопросам национальной безопасности (личный помощник Шеварднадзе) Давид Саларидзе, заместитель министра внутренних дел Зиберт Хазалия, заместитель начальника Главного управления административной полиции Валериан Рогов - отнюдь не второстепенные в государственной "табели о рангах" лица.

В полночь (с 11 на 12 августа) Эдуард Шеварднадзе выступил по республиканскому телевидению, сказав: "Я полагал, что и зло имеет свои пределы, но убедился, что оно беспредельно... Мы проявили великодушие перед всем миром, простили всех наших врагов, больше прощения не будет". Обращаясь к нации, он объяснил нетерпимость для Грузии такого положения, когда бандитские формирования беспрепятственно грабят поезда, взрывают мосты, играют человеческими жизнями, берут в заложники официальных должностных лиц, нагло попирая честь государства. Только от разбоя на дорогах и террористических актов Грузия с начала 1992 г. понесла ущерб в 10 млрд. рублей. Пора принять самые решительные меры для восстановления порядка в Мегрелии и на всей территории Грузии, подчеркнул Э. Шеварднадзе (172).

Состоявшийся 12 августа в Тбилиси стотысячный митинг ответил на заявление Шеварднадзе выражением народной поддержки. Тбилиси предъявил ультиматум тем, кто похитил и укрывал заложников в Абхазии, с требованием их немедленного освобождения. Срок ультиматума истек 13 августа, но заложники освобождены не были. Тогда министру обороны Грузии Тенгизу Китовани было поручено проведение операций по ликвидации преступных групп, охране дорог и освобождению заложников. Никакой "оккупации Абхазии", вторжения в Абхазию для силового решения политических вопросов этот план не содержал, во-первых, потому, что основной политический вопрос "независимости" Абхазии практически был уже решен официальным признанием недействительными всех актов Верховного Совета Абхазии от 23 июля и теперь силой можно было только защищать эти акты (для аннулирования их применения силы уже не требовалось); во-вторых, потому, что, как многократно подчеркивал Шеварднадзе, сама постановка вопроса об "оккупации" собственной территории абсурдна (а Мегре-лия и Абхазия - это не "чужие государства", а неотъемлемая часть государственной территории Грузии), что же касается передислокации войск в целях наведения порядка, это неизбежная и вынужденная мера государства, не желающего и дальше терпеть позор и урон.
(Продолжение »»)