Абхазия-1992: Посткоммунистическая вандея

(««См.Начало) Ломинадзе и передачи полномочий министра Александру Анква-бе. Министерство внутренних дел превратилось в опорный пункт массированной подготовки к войне. Милиция, составлявшая накануне войны единственную легитимную вооруженную силу в автономной республике (ибо всевозможные гвардейские отряды - "отдельные полки", "внутренние войска" и т.п. были, по существу, незаконны), в течение всего лета усиленно превращалась в моноэтническую по своему составу, готовую беспрекословно выполнять приказы, исходящие из Президиума Верховного Совета Абхазии, враждебную по отношению к грузинскому населению силу, занятую не охраной общественного порядка, а его дестабилизацией.

В нужный момент она должна была обеспечить в Абхазии повсеместное начало боевых действий против "центральной" грузинской власти. Надо сказать, что этот замысел был в полной мере реализован, и все местные отделения милиции и посты ГАИ с 14 августа по единой команде превратились в мобилизационные пункты сбора призывников, в "штабы обороны", в основные очаги развязанной на всей территории Абхазии войны, а первыми, кто применил оружие, обстреляв в Галийском районе регулярные войска Госсовета Грузии, были также отряды МВД Абхазии, преобразованные в "национальную гвардию" или "дружины самообороны".

Таким образом, состоявшаяся 24 июня репетиция будущих баталий была далеко не безобидной.

Противники Шеварднадзе называют эти события "квазипутчем", организованным чуть ли не самим Шеварднадзе против самого себя с тем, чтобы решить "триединую задачу":- накануне встречи в Дагомысе по урегулированию осетинской проблемы продемонстрировать российскому руководству реальную угрозу демократии в Грузии;

- добиться того, чтобы мировое сообщество с пониманием отнеслось к возможным репрессиям в отношении "звиадистов";

- стабилизировать ситуацию в Тбилиси силами "Мхедриони" <166).

Вряд ли стоит тратить силы и аргументы на разоблачение данной абсурдной версии: на страницах российской черносотенной прокоммунистической печати за последние годы мы не раз встречали аналогичные этому бреду предположения и умозаключения о том, как Ельцин устраивал покушения на самого себя, как Горбачев сам себя арестовал в Форосе, как демократы сами организовали августовский путч, чтобы решить свои "триединые задачи" и т.п. О том, насколько нелепа подобная версия, достаточно красноречиво свидетельствует хотя бы второй пункт в этой фантастической триаде: оправдать в глазах мирового общественного мнения возможные репрессии против "звиадистов". Ведь никаких репрессий после 24 июня не последовало, более того - явные преступники, активные участники путча, пытавшиеся совершить государственный переворот в Тбилиси, были через несколько недель после ареста выпущены на свободу; всеобщая политическая амнистия, приуроченная к Дню национального примирения, коснулась всех. Тем более дико представить, будто "квазипутч" был нужен Шеварднадзе накануне Дагомысской встречи: ведь садиться за стол переговоров, к чему шла Россия в официальных отношениямх с Грузией, всегда лучше с сильным, имеющим в своем доме прочную поддержку и легитимную власть партнером. Путч 24 июня мог только помешать Дагомысским соглашениям, позволив усомниться в том, что Госсовет контролирует обстановку в Тбилиси.

И именно потому, что путч, не поддержанный народом Грузии, позорно провалился, противникам Шеварднадзе стало ясно, что так легко и просто, с помощью кучки террористов-заговорщиков, с новой властью не справиться. Нужна более серьезная, более круп ная провокация с вовлечением широких масс, с задействованием национальных страстей. Нужна абхазская война. И именно 24 июня эта война приблизилась еще на один шаг.

С июня 1992 года руководство Абхазии вплотную приступило к подготовке решающего провокационного шага - официального заявления о "независимости" Абхазии от Грузии.

13 июня в республиканской газете "Абхазия" был опубликован "Договор об основах взаимоотношений между Республикой Абхазия и Республикой Грузия (предложения к проекту)" за подписью доктора юридических наук Т.М. Шамба. Несмотря на указание личного авторства, текст этот по существу приобретал значение официального документа, определявшего политику Верховного Совета Абхазии, готового в одностороннем порядке перейти на совершенно иные отношения с Грузией, нежели предусмотренные конституциями обеих республик, утверждающими статус автономной республики Абхазия в составе Грузии. Пункт 2-й подготовленного Т.М. Шамбой проекта Договора гласил: "Стороны признают Грузию и Абхазию суверенными государствами и полноправными участниками международных и внешнеэкономических отношений <...> стороны самостоятельно заключают с иными государствами договора и соглашения <...>" (167).

После этого заявления все остальные пункты договора, в том числе и 3-й, где речь шла о "добровольном объединении" с республикой Грузия, служили лишь для благовидного камуфляжа реально предлагаемого раскола страны - разделения Грузии на "суверенные государства". (Продолжение »»)