Абхазия-1992: Посткоммунистическая вандея

(««См.Начало) Договор предусматривал "гражданство Республики Абхазия", "верховенство" законов и Конституции Абхазии на ее территории, существование "единой многонациональной абхазской гвардии с ее подчинением Верховному Совету Абхазии"; понятие "территориальной целостности", которую обязывались "уважать" обе стороны, не вмешиваясь "во внутренние дела друг друга", распространялось, согласно этому договору, отдельно на Абхазию и отдельно на Грузию: фактически прежнее грузинское государство с Абхазией в его составе прекращало существовать.

Сама идея заключения с Грузией "особого договора" была выдвинута абхазскими политиками чисто в пропагандистских целях с надеждой скрыть от мирового общественного мнения их истинные сепаратистские устремления, нацеленные на передел Грузии и пересмотр ее границ. Ссылаясь на текст "договора" (который сам по себе не был никаким документом: под ним не было никаких подписей, кроме подписи Т.М. Шамбы - автора "предложений к проекту") , В.Г. Ардзинба мог впоследствии уверять (иГ он старательно делал это на многих пресс-конференциях, в интервью и на официальных встречах), что Абхазия из Грузии не "выходит", а объединяется с ней на основе нового договора "о разграничении полномочий". Предполагалось, что проект этого "договора" будет рассмот рен Верховным Советом Абхазии (задним числом называлась даже дата такого рассмотрения - 14 августа) и предложен Госсовету Грузии "в качестве основы для переговорного процесса"; из депутатов Верховного Совета Абхазии была образована рабочая группа под руководством Зураба Ачбы якобы "для экспертизы" проекта договора. По сути же, ни на какой договор с Грузией руководство Абхазии не рассчитывало, затея с "экспертизой" и "началом договорного процесса" должна была затянуться до бесконечности, а сам проект договора - лишь отвлечь внимание от сути государственного переворота, на который В.Г. Ардзинба и его окружение решились 23 июля 1992 года, объявив о прекращении действия конституции 1978 года.

Выбор последней декады июля для перехода в решающее наступление был точно рассчитан.

К концу июля 1992 года российская дипломатия достигла урегулирования двух острейших вопросов, связанных с хроническими конфликтами, положения дел в Южной Осетии и Приднестровье. В обоих случаях урегулирование предусматривало участие российских миротворческих и разделительных вооруженных сил.

Из этого следовало два важных вывода, которые должны были сделать для себя те силы, которые готовили очередной путч. Во-первых, часть российских сил отвлечена на поддержание хрупкого мира и порядка в Южной Осетии и Приднестровье, "влезать" в это время еще в какой-либо регион, вводить туда войска Россия, во всяком случае, быстро и оперативно не сможет, таким образом, абхазские сепаратисты получат относительную свободу действий, если не на длительный, то на ближайший период (август). Во-вторых, выбор из колоды "абхазской карты" стимулировался тем, что другие (Приднестровская, Южно-Осетинская) оказались в большой политической игре против новой, демократической России, если и не окончательно биты, то на некоторое время выведены из игры. Ничего не получилось и из той авантюры, которая с мая по июль существовала как реальная возможность разжечь очаг гражданской войны в Крыму: руководство Крыма дипломатично отказалось от почти уже навязанной ему провокационной роли детонатора этой войны (в случае проведения референдума и принятия решений об "отделении" от Украины и "воссоединения" с Россией, что неизбежно столкнуло бы Россию с Украиной), наложило мораторий на проведение референдума в Крыму и понемногу погасило уже разгоревшийсяч конфликт. Договоренности Б. Ельцина и Л. Кравчука, достигнутые при встрече двух Президентов 3 августа 1992 г. в Мухалатке, о судьбе Черноморского флота также на время снимали напряжение в этом вопросе. Россия, ее демократическое руководство, правительство Ельцина-Гайдара получали, таким образом, долгожданную передышку от кровопролитных конфликтов и пожаров за ее южными границами, так или иначе к этим границам подбирающихся.

Это никак не входило в планы реакции. Время для нового удара по хрупким достижениям молодой демократии в пространстве бывшего Советского Союза наступило, и наносить этот удар надо было немедленно - без предоставления передышки. События на международной арене еще более подогревают и торопят путчистов. 30 июля Б. Н. Ельцин подписывает распоряжение "О мерах, связанных с выполнением резолюции Совета Безопасности ООН № 757 от 30 мая 1992 г.", которое фактически замораживает отношения России с Союзной Республикой Югославия. Становится ясно, что Россию не удалось втянуть в балканскую войну на стороне "братской Сербии" и противопоставить ее мировому сообществу: этого "предательства" российские национал-патриоты, "державники" и коммунисты Ельцину никак не могут простить и готовят ему свой вариант балканской войны на Кавказе.
(Продолжение »»)